Круг пятый. Закручивание Гаек
Круг пятый. Закручивание Гаек
«Уже крокодил у Фомы за спиной…
Уже крокодил поперхнулся Фомой…»
(Сергей Михалков)
«Не верь мне, милая,
не верь, не верь, не верь,
Проснись, красавица,
Проснись, проснись, проснись».
(Влад Сташевский)
Du
Du hast
Du hast mich
Du hast mich gefragt
Und ich hab nichts gezagt.
(Rammstein)
(«Ты меня спросила.
А я ничего не ответил»)
Закручивание Гаек представляет собой все более галопирующую череду циклов Ледяной Душ – Оттепель – до тех пор, пока воля жертвы не достигнет консистенции пластилина, и она не станет полностью подвластна хищнику. От сеанса к сеансу душ становится все холоднее, а оттепели – все кратковременнее и невнятнее. Но скоро их не будет вообще.
Чем особенно коварен этот этап? Формированием у жертвы и хищника созависимости. Чем дальше в лес, тем больше они «жить друг без друга не могут».
Раз за разом переживая Ледяные Души и последующие Оттепели, жертва вовлекается в маниакально-депрессивный цикл с его резкими взлетами и падениями, «блеском и нищетой». Для патологической личности перверзника такое «биполярное» существование давно привычно, хотя и некомфортно. А вот «нормальный» человек переживает его очень болезненно. С каждым циклом вы все более утрачиваете контроль над своей жизнью, становясь марионеткой в руках безжалостного кукловода и все более привязываясь к нему. Ваше существование теперь подчинено единой цели – получить хоть кроху «любви» жестокого «повелителя». Общение с близкими, работа, творчество – все теряет былую ценность. Вы становитесь буквально одержимы своим перверзником, растворяетесь в нем и его желаниях.
«Мучитель выглядит человеком в эмоциональной нужде, – пишет Ланди Банкрофт. – Вы можете попасть в ловушку, пытаясь заполнить бездонную яму его потребностей. На самом же деле, он требует не потому, что нуждается, а потому, что считает себя вправе требовать, и сколько бы вы ему ни давали, этого никогда не будет достаточно. Он будет требовать еще и еще, поскольку считает удовлетворение своих потребностей вашей обязанностью, до тех пор, пока вы совершенно не выдохнетесь».
Но пока вы готовы ублажать, холить и лелеять. Потому что такими людьми не кидаются. Ведь он же очень хороший, вы совсем недавно это видели! А то, что между вами происходит – это следствие его драматичного жизненного опыта. Он так много пережил, так настрадался. Поэтому ради Великой Любви или Истинной Дружбы вы решаете «принять его таким, какой он есть» и взваливаете на себя крест, тяжесть которого на этом этапе не осознаете.
Разрыв с мучителем видится вам величайшим из несчастий. В запущенных случаях отступает даже инстинкт самосохранения, и вы остаетесь с хищником, чувствуя, что находитесь на грани физического выживания. И это не фигура речи. Тяжелая болезнь, скоропостижная смерть, гибель от несчастного случая, суицид – все эти угрозы более, чем реальны. Вот признание моего респондента Григория:
«Сейчас я осознаю, что тогда прошел по краю. Ложась в постель после очередного скандала и «разрыва» с Алиной я чувствовал, что могу не проснуться. Сердце болело практически не переставая. Именно в те годы у меня развилась гипертония, а как-то я на «скорой» попал в больницу с прободением язвы желудка. До встречи со Златовлаской я был здоровым крепким мужчиной.
Иногда страдания были настолько жестокими, что я начинал утро со стакана коньяка. Я был полностью погружен в свои переживания, буквально выпал из реальности, и пару раз меня чуть не сбили машины».
Будучи вовлеченным в маниакально-депрессивный цикл, ваш организм невольно адаптируется к нему. Происходит перестройка на гормональном уровне. А это значит, что вернуться к «ровной» жизни будет очень сложно. И чем больше маниакально-депрессивных циклов вы переживете с вашим антигероем, тем сложнее будет выбраться. Вот почему «соскочить с таких отношений тяжелее, чем бросить пить», как невесело шутит психотерапевт Адриана Имж.
Итак, если вы не ушли после первого сеанса Ледяного Душа, перверзник широко распахивает перед вами двери в мир унижений, придирок, бойкотов и холодности.
«Будьте готовы ко все более часто повторяющимся циклам, – предупреждает Сэм Вакнин. – Нарцисс идеализирует, а затем обесценивает и сбрасывает со счетов объект своей изначальной идеализации. Это резкое бессердечное обесценивание и является агрессией. Нарцисс эксплуатирует, лжет, обессмысливает, оскорбляет, игнорирует, манипулирует, контролирует. Нарцисс почти целиком строится на контроле. Это примитивная и незрелая реакция на обстоятельства, в которых нарцисс, чаще всего в детстве, был беспомощен».
Впервые открыто проявив агрессию в виде Ледяного Душа, перверзник, тем не менее, не рассчитывает потерять жертву. Да он особо и не боится, что это произойдет. По опыту прошлых отношений, на которых и был обкатан деструктивный сценарий, он знает, что жертва в большинстве случаев не склонна «соскакивать» на этом этапе. Слишком непостижимы для ее ума причины недавнего кошмара, коим явился Ледяной Душ. Слишком велико желание разобраться в этом феномене. Слишком силен преступный оптимизм, уверяющий, что произошедшее – случайность, которая не повторится.
Замешательство, которое испытывает сейчас жертва, очень на руку нашему «пациенту». Сейчас надо по максимуму дестабилизировать ее, завиноватить по самое «не хочу», чтобы как можно скорее перевести в полностью зависимое состояние и начать юзать на всю катушку. К сожалению, обычно перверзникам это удается.
Какими средствами хищник будет добиваться полного контроля над жертвой, во многом зависит от того, как она отреагировала на Ледяной Душ. Дезориентирована? Оглушена? Раздавлена свалившимся на нее горем? Дав небольшую передышку, хищник нажимает еще сильнее. Например, недолго побаловав прохладным вниманием, опять устраивает «пытку тишиной». У жертвы земля уходит из-под ног. Все пропало, шеф! И она начинает трезвонить своему мучителю. Она считает, что он ее бросил и пытается всеми силами вернуть его. Соответственно, жертва готова на значительные уступки и покорнейше просит не отвергать того, чего еще только вчера перверзник так усердно добивался. При этом она уже не смеет ничего просить взамен.
Видя панику жертвы, Роковая Личность обычно использует следующую тактику: какое-то время игнорирует звонки, затем скучным голосом говорит «алло» или на потоки отчаянных посланий отвечает тремя строчками «ни о чем». Так Неотразимый дает понять, что отныне в ваших отношениях право голоса имеет лишь он. И только он будет решать, когда и как с вами общаться.
Рассказывает Григорий:
«Я поначалу не отнесся серьезно к словам Алины о том, что она рвет со мной. Но на третий день ее молчания я заболел. Я понял, что должен вернуть ее во что бы то ни стало. Но продержался еще неделю.
Я сам поразился своему отчаянию, когда Алина проигнорировала два моих звонка. На следующий день я сбежал с семейного праздника в деревне, пошел в лес и вновь набрал ее номер. И ощутил огромное облегчение, когда услышал холодно-безразличное: «У тебя ровно шестьдесят секунд, чтобы убедить меня слушать тебя дальше». Что я тогда нес, стыдно вспомнить!»
Рассказывает Людмила:
«Как-то мы пошли на вечеринку, где я, видимо, слишком раскованно себя повела: танцевала, веселилась, смеялась. Владимиру это не понравилось, и мне было совершенно четко сказано, что наши дальнейшие отношения невозможны.
Не скрою – было очень тяжело. Очень! А через две недели подхожу к двери, а к ней приколота маленькая такая записочка: „Да, дружочек, это я“. И – номер телефона…
Помню, при встрече я плакала, объяснялась в любви, говорила, что Владимир мне необходим. Но наши отношения были по-прежнему неопределенны».
Как видим, жертва безумно рада уже самому факту прекращения бойкота и умоляет Неотразимого подсказать, что в ней не так и как она может искупить свою вину. Обычно в этом случае перверзник полунамеками выдает что-то намеренно маловразумительное:
«Мужчина-мучитель сводит партнершу с ума, превращая любой разговор в «сеанс психотерапии», разбирая ее поведение по косточкам и изображая «доктора». Он может, например, «объяснить» ей, в чем состоят ее эмоциональные проблемы и над чем ей нужно работать, или просветить, почему она заблуждается, когда думает, что он унижает ее, – пишет Ланди Банкрофт.
Посмотрим, как существенно поколебалась уверенность в себе Сушковой после дестабилизирующих проделок Лермонтова. Перелистнем последнюю страницу ее драматичного романа:
«Долго ждала я желаемой встречи и дождалась, но Мишель все не глядел на меня. Наконец, выпал удобный случай, и я спросила его:
– Ради бога, разрешите мое сомнение, скажите, за что вы сердитесь? Я готова просить у вас прощения, но выносить эту пытку и не знать за что – это невыносимо. Отвечайте, успокойте меня!
– Я ничего не имею против вас; что прошло, того не воротишь, да я ничего уж и не требую, словом, я вас больше не люблю, да, кажется, и никогда не любил.
– Вы жестоки, Михаил Юрьевич; отнимайте у меня настоящее и будущее, но прошедшее мое, оно одно мне осталось, и никому не удастся отнять у меня воспоминание: оно моя собственность, – я дорого заплатила за него.
Мы холодно расстались…»
Чем настойчивее жертва в своих попытках достучаться до мучителя, тем сильнее он ее отвергает. Вот как поперверзил респондентку Наталью ее, совсем недавно столь чуткий и чувствительный, «друг».
«После первого бойкота, который он мне объявил ни с того, ни с сего, у нас было бурное примирение и упоительная прогулка. Я была уверена, что все недоразумения между нами разрешены, как вдруг через два дня опять наткнулась на скучное лицо. Я спросила, что случилось. Мне в ответ почти прошипели, что я достала своей чувствительностью (обратите внимание: к «сверхчувствительности» жертвы апеллируют почти все агрессоры. Очень надежный маркер! – Прим. Авт.), что ничего не произошло, и я опять создаю проблемы на ровном месте.
Я растерялась. Стала что-то бессвязно лепетать про свою адекватность… и про того, что до него никто не упрекал меня в гиперчувствительности. Ну да, я не сухарь… любящая женщина, в конце концов.
– Первый раз вижу такого чувствительного человека, – пробормотал он.
И я поймала себя на том, что начала обдумывать каждое свое слово, трижды перечитывала письма перед отправкой – как бы ненароком не задеть ранимую и трепетную душу моего друга. Я очень старалась, но все же задевала. Он мог отреагировать так бурно, что я пугалась. «Ты не представляешь, как ты меня разозлила, – буквально рычал он. А я ни черта не понимала. В ответ на добродушный микроподкол – вот этот гнев?!
– Объясни, что тебя так задело, – робко просила я, переждав бурю. – Мне это нужно, чтобы лучше узнать тебя и не допускать таких ситуаций.
– Ладно, проехали, – мой друг как бы немного смущался. – Просто я вот такой. И никакие маски надевать не собираюсь. Тебе придется принять меня таким, какой я есть.
– Но ты совсем не такой, – протестовала я. – Я видела тебя другим. Это и есть ты настоящий…
Он примирительно улыбался, и мы вновь проводили прекрасный вечер, и я слышала, что я неземная, совершенная… Выше меня только звезды, круче меня только яйца… Если бы это сказал кто-то другой, я бы зашлась в смехе и решила, что ко мне подкатывает второсортный ловелас. Но эти глаза напротив! Они не могли лгать…
А назавтра я вновь чувствовала с его стороны необъяснимый холод. Я была в отчаянии и словно параличе. Попытки проанализировать ситуацию с треском проваливались. В голове никак не могло уложиться, почему вчера меня боготворили, а сейчас гонят со светлых очей – пусть пока и завуалированно.
Как, еще не гонят?! Какое счастье! Огромное спасибо за предоставленный шанс спасти любовь! Я мысленно целовала его руку и удваивала, утраивала усилия. Хотя, казалось бы, сильнее любить было уже нельзя…
Но его сердце отнюдь не оттаивало. Он становился все безжалостнее ко мне.
– Почему ты так жесток со мной? – говорила я другу, едва переводя дыхание. – Разве ты не видишь, как мне больно? Побереги меня, мою душу, сердце, нервы. Я тебе такая нужна, как сейчас, а не надломленная…
– Ты раздуваешь из мухи слона, – раздраженно цедил он. – Я позвоню через десять дней. У тебя будет время над всем этим подумать и научиться владеть своими эмоциями.
И он полностью исчезал с моих радаров. Он не брал трубку ни завтра, ни через три дня, ни через неделю. На эсэмэски не отвечал, письма игнорировал…
Десятого дня я ждала с замиранием сердца. Но он не позвонил. Всё, решила я, это конец. И, как ни странно, мне от этого даже полегчало. Но на двенадцатый день раздался звонок.
– Ну как, ты стала поспокойнее? Мы сможем нормально общаться, как раньше? Вспомни, как нам было хорошо, как мы подзаряжались друг от друга положительными эмоциями, – говорил он мягко и проникновенно.
И во мне опять просыпались сомнения: может, я и в самом деле не так уж и адекватна? Сама все порчу? А он, смиренник, стоически это терпит. Ради нашей любви».
Как видим, каждый раз после «оттаивания» перверзника Наталья вручала ему себя чуть ли не на блюдечке с голубой каемочкой. Ее «другу» только этого было и надо. И он раз за разом выкатывал ей все более бесчеловечный «райдер». Он запретил ей жаловаться, «надоедать» с претензиями, ревновать, настаивать на том, чтобы быть выслушанной, гневаться, говорить о том, что ей плохо, больно, тоскливо, тревожно – словом, выражать любые эмоции, кроме тех, что нужны ему в данный момент.
«Одно из простых человеческих прав, которые он пытается у вас отнять – это право на него сердиться, – пишет Ланди Банкрофт. – Неважно, насколько плохо он обращается с вами, он убежден, что ваша кровь не должна закипать, и вы не должны поднимать голос. Когда ваше возмущение рвется наружу – а это рано или поздно происходит с любым человеком, которого унижают – он постарается поскорее заткнуть вам рот. А потом ваш гнев будет использован против вас, чтобы доказать, как вы неразумны и иррациональны.
Почему ваш партнер так реагирует на ваш гнев? Одна из причин – он считает себя выше критики. Другая причина – на каком-то уровне он понимает, хотя и не всегда осознает – что в вашем гневе заключена сила. Если вы можете выражать свой гнев, это помогает вам сохранять собственное «я» и противостоять его гнету. Он хочет забрать у вас право сердиться, чтобы лишить вас возможности сопротивляться его воле. И, наконец, ваш гнев – это вызов его власти, и он ответит на него гораздо бо?льшим гневом и еще раз продемонстрирует, что право сердиться здесь закреплено исключительно за ним».
Так Роковая Личность начинает разрушительную работу по деперсонализации и овеществлению того, что вчера было умным, успешным и сильным человеком.
«Превращение женщины в объект – главная причина, по которой мучители становятся со временем только хуже. Сознание мучителя адаптируется к определенному уровню хамства или насилия, и вот уже он готов двигаться на следующий уровень, – продолжает Ланди Банкрофт. – Лишая партнершу человеческой индивидуальности, мучитель защищает сам себя от человеческих эмоций по отношению к ней, таких как вина или эмпатия, и спокойно спит по ночам. Он отстраняется настолько, что ее чувства больше не имеют значения, а то и вовсе перестают существовать. После нескольких лет в подобных отношениях мучители чувствуют не больше угрызений совести, унижая жену, чем я или вы – пнув придорожный камень».
Такое насилие над своими эмоциями и волей для жертвы выливается в сильное душевное и физическое страдание. Отныне она живет в состоянии постоянной тревоги и боли. И еще тяжелее ей от того, что на эти страдания она пошла пусть и принудительно, но все же добровольно-принудительно.
«Попадая под нарциссический контроль, человек может ощущать физические затруднения в дыхании, приступы удушья, затрудненной речи, – пишет Хотчкис.
«Вы можете чувствовать себя словно в смирительной рубашке, – рассказывает Ланди Банкрофт. – У вас могут появиться физические и эмоциональные симптомы, связанные с постоянным подавлением гнева – депрессия, кошмары, отсутствие всяких эмоций, проблемы со сном и аппетитом. И ваш партнер использует их для того, чтобы еще больше принизить вас и заставить чувствовать себя не в своем уме».
На этом этапе на смену эйфории к жертве приходит ощущение горя, безысходности и конкретного «попадоса». Жертва пытается пробиться к сердцу Роковой Личности, говорит о своей боли, страхе, тревоге, проблемах на работе и с близкими. Но перверзник отмахивается от нее, как от надоедливой мухи. Все эти «разборки» его «напрягают», его от них «коробит».
Чтобы уйти от полноценного диалога, он использует тактику удержания (witholding), т. е. не позволяет жертве выразить свои мысли и эмоции, которые определяет как неуместные, глупые, не стоящие внимания. Один из приемов удержания – блокирование общения, которое может выражаться в:
– переводе темы разговора («Давай поговорим о наших отношениях» – «Давай, только обрати внимание, что твой кот опять нагадил на ковер»).
– отвлечении на посторонние вещи во время разговора,
– сведении серьезного разговора в шутку (в рассказе Чехова «Володя большой и Володя маленький» героиня пытается рассказать любимому о своей боли, а в ответ слышит бессмысленно-шутовское: «Тарарабумбия!»)
– откладывании беседы на потом («никогда не бывает подходящего времени или подходящего способа, чтобы что-то обсудить. Вы можете дождаться самого спокойного момента, создать самую благоприятную атмосферу для разговора, но все равно ваши проблемы не будут услышаны, – пишет Ланди Банкрофт.)
– насмешке («Да я не против разговора, только сперва подлечи нервишки, а то слюнями меня забрызгаешь», «Не части, спешка хороша только при ловле блох. И вообще, сформулируй сначала, что хотела сказать, а потом уж отнимай у меня время. Тем более, именно сейчас я спешу кое с кем на встречу».)
– жалобах на ухудшение самочувствия («ты из меня всю кровь высосала своими разборками, у меня подскочила температура, я еле передвигаю ноги»)
– девальвации собеседника («У нас еще не такие отношения, чтобы я перед тобой отчитывался как мальчик»).
Бывает, что мучитель перегибает палку и заигрывается в «молчаливое обхождение», как называет бойкоты Сэм Вакнин. Жертва, тщетно пообрывав телефон, перестает беспокоить своего «повелителя». Она либо решает, что с нее хватит, либо смиренно хочет переждать «приступ дури» у любимого человека.
Неотразимый, увидев, что жертва не хватает его за полы фрака, появляется довольно скоро и держит себя вполне доброжелательно. То, что вы не ползете за ним на коленях, очень тревжит его. Он чувствует, что теряет над вами контроль.
«Мы прожили вместе недели три. Поведение любимого поменялось разительно, – рассказывает в Интернете экс-жертва Неотразимого. – Я стала пустым местом и средоточием прямо всех земных пороков. Мне дарят подарки – ты жадная хапуга, все вы такие. На меня кто-то посмотрел или звонит по телефону – ты хочешь со всеми переспать. Я хочу добиться чего-то в жизни – «надо быть скромнее, с твоим-то куриным умишком». Я быстро поняла: что-то тут не то. Поэтому позвонила людям, которым доверяю и спросила – я что, и правда такая дрянь, а вы терпите? Мне в один голос сказали – нет. Я попыталась поговорить с человеком – хитрец начал ныть и городить обиды. Я ушла, поняв, что здесь что-то сильно тухло.
И началась свистопляска: да как ты могла! ты была для меня всем! ты разрушила счастье! ты меня убила! Ты все выдумала! Мне больно!
Я правда засомневалась – и решила поговорить. Но встреча переносилась недели три. Понятно, по чьей инициативе. Потом – бах, финт ушами: ты мне сделала настолько больно, что все мои чувства подавились. И я вот теперь не знаю, люблю или нет. Может, любовь и оживет… Типа: а теперь бегай вокруг и прогибайся много, может, и прощу за то, что не стала терпеть мои выкрутасы. Послала тогда на фиг».
Если «задурившего» Неотразимого принимают назад без претензий, он ведет себя так, будто никакого конфликта и не было. И вскоре вновь окатывает вас холодной водичкой.
Если же жертве надоедает это «горячо-холодно», и она объявляет об уходе, Неотразимый вновь впадает в «сахарное шоу невыносимой сентиментальности», чем раз за разом обезоруживает жертву. Послушаем Светлану:
«После ряда бурных ссор я решительно сказала Ольге, что меня покинули всякие надежды на восстановление рабочих отношений, и я хочу выйти из бизнеса. Гнев, напор и обвинения тут же сменились приторными сценами. «Как я могла тебя обидеть?! Тебя, самого дорогого человека в моей жизни? – с выражением полнейшего раскаяния на лице твердила она. – Лучше я отрежу себе свой поганый язык, чем обижу тебя еще раз!»
И я раз за разом оставалась в фирме. Я стала хуже себя чувствовать. Часто в присутствии Оли меня начинало подташнивать. Но тогда я искала причину этого в проблемах с желудком и не понимала, что организм красноречиво сигнализирует мне: беги от этого человека!»
Не все агрессоры орут как заполошные. Большинство из них в своих деструктивных деяниях не выходит за рамки «приличий».
«Агрессор не повышает голоса, а только демонстрирует враждебную холодность, которую затем отрицает, если ему на нее указывают. Противник начинает нервничать или плакать. В этом случае можно легко осмеять его гнев, – пишет Мари-Франс Иригуайен».
Ланди Банкрофт описывает тактику «пытки водой»:
«Любитель пытать водой психологически терроризирует партнершу, даже не повышая голоса. Он говорит очень спокойно, используя это спокойствие как еще один инструмент для сведения партнерши с ума. Он выворачивает все сказанное партнершей наизнанку и доводит до абсурда. Он достает партнершу бесконечной чередой мелких, но болезненных уколов, иногда смешанных с мелкими актами насилия, такими, которые не наносят заметного физического ущерба, но ранят психологически. Он совершенно беспощаден в своей тихой жестокости.
Все это оказывает тяжелое воздействие на партнершу. Ее кровь закипает, или она чувствует себя полным ничтожеством, или и то, и другое. Нередко партнерша кричит на мучителя или покидает комнату в слезах, или погружается в долгое молчание. Тогда любитель пытать водой говорит: «Ну, так кто из нас агрессивен? Ты орешь на меня, ты отказываешься разговаривать. А я что, я даже не повышаю голоса. С тобой просто невозможно ни о чем говорить».
Пытки водой оказывают очень тяжелое психологическое воздействие. Их трудно распознать, и партнерши обвиняют себя в неправильном поведении, приводящем к чему-то, чему они затрудняются подобрать название. Когда вас ударили по лицу, вы знаете, что это было. Но женщинам, которых «пытают водой», совершенно непонятно, что происходит и почему, и они вынуждены держать свое расстроийство в себе. В самом деле, как обратиться к подруге за поддержкой, если даже не можешь объяснить, в чем, собственно, проблема?
Вы можете чувствовать, что реагируете непропорционально, и что на самом деле все не так страшно. Но воздействие пыток водой аккумулируется у вас на душе. Если вы в итоге расстанетесь со своим мучителем, вы можете испытывать приступы сильного гнева по мере того, как к вам приходит понимание того, как долго над вами тихо и беспощадно издевались.
Центральные моменты подхода мучителя, склонного к пыткам водой:
– Ты неадекватна. Ты выходишь из себя по ничтожным поводам.
– Я легко могу показать другим людям, что это ты источник проблем.
– Пока я не повышаю голоса, ты не можешь называть оскорблением или насилием ничего из того, что я говорю и делаю.
– Я всегда знаю, как тебя достать».
Если жертва категорически отказывается принять усердно навешиваемую на нее вину, а то и требует от Рокового объяснений, тот чувствует себя припертым к стенке. Перверзника всегда «напрягает» «излишняя» строптивость жертвы. Он начинает ерзать на стуле. Дело пахнет керосином: «добыча» стремится вырваться из его рук, а то и перехватить инициативу.
«Когда агрессору кажется, что жертва от него ускользает, он впадает в панику и ярость, – пишет Мари-Франс Иригуайен.
Что же предпринимает перверзник? Все верно: он опять становится Неотразимым и прибегает к своей нелюбимой, но вынужденной заготовке под названием «сахарное шоу невыносимой сентиментальности». При этом – напоминаю! – внутри у него бушуют паника и ярость. То есть, ни о каком «возврате любви» речи не идет.
Рассказывает Яна:
«После того, как Вадим объявил мне о параллельной «обожающей его умнице и красавице», я двое суток прожила в аду. Я впервые в жизни узнала, что такое сердечная боль, которую не смогла снять и двумя таблетками валидола. Аппетита не было вообще. Эмоции, энергетика – на нуле, что для меня было чем-то новым. Я ощущала себя высосанной неведомым вампиром.
Вадим звонил мне, пытался убедить, что отношения с той женщиной – «не то, о чем можно переживать», что «есть только мы», а потом перешел в наступление. «Вот как мне обходится моя честность! Лучше бы я и дальше молчал, и у нас все было бы хорошо! Больше не говори мне об открытости и откровенности, я сразу тебе отвечу: пошла она на хер, эта твоя правда!»
Я жестоко страдала, но отказывалась признавать себя тем, кем он пытался меня выставить – чуть ли не истеричкой, раздувшей из мухи слона и не оценившей его кристальной честности. Я пыталась оправдать его разумом, но весь организм словно бунтовал против этого чудовищного обмана, который Вадим сервировал под соусом правды. Я впервые всерьез задумалась о разрыве отношений.
Но на ночь глядя мне пришла агрессивно-жалостная СМС: «Ты высосала из меня всю кровь, у меня от этих разборок подскочила температура, я еле передвигаю ноги». Меня пронзила острая жалость к Вадиму. И я ответила: «Давай простим друг друга за все и пожелаем друг другу спокойной ночи. Может, тогда у меня хоть на минуту перестанет болеть сердце». Конечно же, он меня «простил»! Впоследствии я прочитала, что в критический момент, когда не сработал ни один метод манипуляции, они резко «заболевают».
А на следующий день были восхищенные и нежные глаза, и первое однозначное заверение во взаимности: «Мы должны признать, что влюблены друг в друга». Несколько дней Вадим вел себя практически безупречно».
А вот как противостояла контролирующему поведению Николая Анастасия:
«Я специально на три часа «пропала» – не ответила на пару СМС и звонков, а затем отказалась рассказывать, где и с кем была, сказав, что не делала ничего плохого.
– Так что у нас, у каждого своя жизнь? – спросил Николай.
– А что, разве не так?
– И ты не хочешь передо мной отчитываться?
– А зачем? Ты разве отчитываешься передо мной?
– А-а, понятно, ты привыкла быть сама по себе и не хочешь подчиняться.
– Подчиняться?! Ты про что это?
– Ты опять увидела в моих словах какой-то другой смысл! Как ты не хочешь понять, что я просто очень волнуюсь, где ты и что ты.
– Нет, ты меня на привязи держать хочешь, чтоб если что, скомандовать: «К ноге, сидеть, смирно», а что со мной реально, хорошо мне или плохо – тебе пофиг».
«Нравятся» ли перверзникам «непокорные» жертвы? Скорее, да, чем нет. Вот что пишет по этому поводу Мари-Франс Иригуайен:
«Если жертва слишком послушна, игра не так захватывает агрессора. Нужно, чтобы она сопротивлялась достаточно сильно, тогда у извращенного человека остается желание развивать отношения. Но делать это не слишком активно, чтобы жертва чувствовала себя в безопасности».
«Для удовлетворения садистских наклонностей недостаточно прямого и полного подчинения, – считает и Елена Емельянова. – Именно достигая подобного поведения партнера, садист теряет к нему всякий интерес. Для него важен сам процесс разрушения любой самостоятельности, любого проявления независимости и суверенности личности. Ведь именно в этом процессе он проверяет и подтверждает свою абсолютную власть и свою способность влиять на чувства и мысли другого.
Только душевные страдания человека, отстаивавшего свое стремление к свободе и самоопределению, но уже подавленного и побежденного, рождают в садисте необыкновенный прилив энергии и чувство своей абсолютной власти. Он испытывает удовольствие и удовлетворение, которое может быть сравнимо только с удовольствием оргазма».
«Мелкого хищника активное сопротивление жертвы может испугать, – поделился со мной знакомый писатель, причисляющий себя к нарциссистам-психопатам. – Но «аллигатор» только облизнется, поняв, что ему противостоит сильный и умный противник. Это ж охота! Так гораздо интереснее!»
Одако не заблуждайтесь, что можете победить, вступив в противоборство с хищником. Иригуайен уверена, что «в этой игре может лидировать только агрессор. Другой участник лишь вещь и должен оставаться полезной вещью, а не действующим субъектом». Поэтому одержать триумф над агрессором вы можете только одним способом – оставив его.
Кстати, Яна отметила интересный момент – сильную соматическую реакцию Вадима на выяснения отношений. Если кого-то это порадует, то скажу: да, несмотря на свою бесчувственность, они тоже страдают. И вот почему.
«При большой сложности в подборе партнера любой подходящий человек приобретает для нарцисса сверхзначимость и, как следствие, у него возникает эмоциональная сверхзависимость, – пишет Елена Емельянова. – Требование непрерывного восхищения собой сочетается со стремлением и в партнере видеть только то, что устраивает нарцисса, и вытеснять собственные чувства, которые возникают как реакция на деструктивные взаимоотношения. Это, в свою очередь, оказывает разрушающее влияние на состояние здоровья такого человека: от головных болей, болей в желудке, спине до глубокой депрессии».
Чтобы удержать брыкающуюся жертву, Роковые придумывают самые невероятные ходы. Послушаем Светлану:
«Когда после очередной Олиной истерики я объявила, что хочу уйти, она предприняла нетривиальный и сбивший меня с толку ход. Она разыграла карту… страстной влюбленности в меня. Призналась, что все наши конфликты связаны с ее глубокими страданиями из-за того, что она не может быть вместе со своим идеалом – т. е. со мной. Также она выразила уверенность, что и я ее люблю, только сама себе в этом не признаюсь. А когда я возразила, Оля сказала, что знает мои чувства лучше меня самой.
Примерно в это же время я стала участницей гадкой сцены. Как-то мы обсуждали в кафе какой-то проект, и Оля сказала, что сейчас подойдет некая Саша – ее предыдущая «пассия», до сих пор безумно в нее влюбленная, но которую Оля бросила, когда встретила своей идеал. Абсолютно неадекватная. Что якобы Саша ей напакостила, но Оля заставила ее принести ей извинения. Что сейчас и произойдет.
Сашина реакция действительно была бурной. Увидев нас, она тут же развернулась и убежала, прокричав «Счастливо оставаться!» Тогда я увидела в этой выходке подтверждение Олиных слов о неадекватности «бывшей». Никогда не забуду удовлетворенную, какую-то хищную улыбку, которой Оля проводила Сашу… Уже потом я узнала, что за счет этой девушки Оля прекрасно жила некоторое время, пользуясь, в том числе, и снятой ею квартирой, и ее услугами как домработницы, поварихи и прачки.
Кстати, Оля любила похваляться тем, как она снисходит до Саши, ложится руки за голову и позволяет ей удовлетворять себя. И Саша очень старается, утраивает усилия, придумывает новые ласки. Оля самодовольно посмеивалась, а я просила ее не рассказывать мне об этом – мне как человеку традиционной сексуальной ориентации это было неприятно. Тем более, речь шла об унижении и эксплуатации. Но Оля продолжала рассказывать, прекрасно видя, что мне это мерзко».
Можно ли добиться от нарциссиста ровного обращения с вами, свести к минимуму немотивированные вспышки агрессии? Пустые хлопоты.
«Маятникообразные эмоциональные скачки делают сложной жизнь с таким человеком, – пишет Сэм Вакнин. – Либо они угрюмятся, ощущают неспособность радоваться, либо испытывают патологическую усталость, пьют – все это формы агрессии, направленной на себя. Время от времени, более неспособные притворяться и подавлять, они сводят счеты с реальным источником их злобы. Они бесятся и ведут себя как лунатики. Они несвязно выкрикивают, выдвигают абсурдные обвинения, искажают факты, выражают голословные предположения и подозрения.
Эти эпизоды сменяются периодами сахарной сентиментальности и чрезмерной льстивости и смирения по отношению к жертве ярости. Движимый смертельным страхом быть брошенным или игнорируемым, нарцисс обесценивает и обессмысливает себя до того, что вызывает отвращение у очевидцев».
«Нарциссист, не имеющий своей сущности, стремится соединиться с другим человеком и как пиявка высосать его жизнь, – пишет Мари-Франс Иригуайен. – Такой человек не способен к нормальным отношениям, он может строить их только извращенным способом, основанном на разрушительной злобе».
«Каждый раз, когда женщине кажется, что она, наконец, поняла, что происходит, что беспокоит ее партнера, происходит что-то новое, и все меняется, и части пазла снова не совпадают, – пишет Ланди Банкрофт. – Каждая из этих женщин пытается найти логику в тех «американских горках», в которые превратились ее отношения».
Можно ли «подстроиться» под эти закидоны, предугадать их? Нет. Нарциссиста узнать невозможно, поскольку узнавать некого – истинного «я» у него не существует. Поэтому он останется для вас непредсказуемым и «загадочным».
«Нарцисс человек всесезонный, всегда приспособленный, постоянно имитирующий, человек-губка, хамелеон, не-сущность, где в то же время соединены все сущности, – пишет Сэм Вакнин. – Он не является полноценым человеком, но лишь калейдоскопичной галереей эфемерных образов, вплавленных бесшовно один в другой. Это невероятно сбивает с толку».
«Оскорбляемая женщина обычно тратит безумное количество энергии на ублажение своего партнера-мучителя и окучивание его эго, в тщетной надежде, что это поможет избежать следующего припадка недовольства, – пишет Ланди Банкрофт. – Работает ли эта стратегия? К сожалению, не очень-то. Проявляя усиленную заботу и внимание, вы можете отвоевать себе немного времени, но рано или поздно все вернется на круги своя. Он ждет к себе особого внимания, и чем больше он его получает, тем больше требует. Он никогда не скажет «Спасибо, хватит», зато он привыкает к тому, что его балуют, и требует этого постоянно».
Вообще, длительные хорошие отношения с перверзником – нонсенс. Послушаем Отто Кернберга:
«Символическая инкорпорация вызывающих восхищение качеств другого нередко служит источником нарциссического удовлетворения (гратификации). Например, нарциссическая женщина, вышедшая замуж за уважаемого в обществе человека, может постоянно купаться в лучах его известности, когда они находятся на публике. Однако в приватной обстановке это не помешает ей испытывать невыносимую скуку вдобавок к бессознательным конфликтам, связанным с завистью. Отсутствие совместных ценностей препятствует открытию сферы новых интересов, которые стали бы источником нового взгляда на мир или другие отношения. Отсутствие любопытства по отношению друг к другу и соответствующая ситуация, когда непосредственное поведение каждого должно прежде всего вызывать ответную реакцию, а вовсе не восприниматься как отражение интереса к внутренней реальности другого, является центральной проблемой нарциссизма, обусловленной глубинной диффузией идентичности и недостатком способности к глубокой эмпатии по отношению к другим, что закрывает путь к пониманию жизни другого.
Источники удовлетворения явно недостаточны, вследствие чего доминирующее место занимают скука, невозможность контейнировать возникающий гнев, хроническая фрустрация и переживание отношений как тюрьмы. Все это дополняется прорывом фрустрации и агрессии в интимные отношения пары. В сексуальной сфере бессознательная зависть к другому самым драматичным образом трансформирует идеализацию тела другого в его обесценивание, способствует превращению сексуального удовлетворения в переживание успеха оккупации и инкорпорации другого».
«Вкладывать себя в нарцисса бессмысленно и бесцельно, – пишет Сэм Вакнин. – Каждый день для него новый старт, охота, новый цикл идеализации и обесценивания. У него нет ни прошлого, ни будущего, он занимает вечное и безвременное настоящее».
Самая печальная иллюзия, заложниками которой становятся жертвы – то, что они любимы. Ну да, такие вот адреналиновые качели! Такая африканская страсть! Такая достоевщина! А как же иначе, если вас страстно полюбил действительно неординарный и многогранный человек?! Это у «простых» людей все скучно и предсказуемо: забота, нежность, внимание, взаимопонимание. Зевать охота. А тут – «ненавижу и люблю», «лед и пламень», «о как убийственно мы любим» и проч, и проч. Выбейте из своей головы эту блажь, уясните раз и навсегда: это не любовь!!!
«Как можно верить в этот трындеж про великую любовь, когда даже с врагом так не обращаются? – задается справедливым вопросом блогер autumnhearted.
«Я мучаю тех, кого люблю» – это миф, – пишет Ланди Банкрофт. – Большинство людей старается вести себя с любимыми людьми самым лучшим возможным образом. Значит ли это, что эти люди меньше любят своих партнеров, чем мучители? Бред какой-то. Но почему-то в нашем обществе широко распространено нездоровое убеждение, что страсть и агрессия тесно связаны, и что оглушительные словесные перепалки – цена, которую нужно обязательно платить за глубокие и чувственные отношения. Кино и мыльные оперы нередко укрепляют этот имидж.
Некоторые убийцы собственных жен умудряются утвержать, что сделали это из-за того, что безумно любили своих жертв. И, к сожалению, средства массовой информации нередко принимают этот абсурд, называя подобных людей «жертвами страстей». Но что может служить лучшим доказательством того, что человек не любил свою жену? Если женщина убивает своего ребенка, кто-то способен поверить, что это от переполняющей ее любви? Да ни на секунду. Настоящая любовь означает уважение к личности партнера, желание ему самого лучшего, поддержку его уверенности в себе и независимости. Все это несовместимо с унижениями и принуждением».
«Но почему тогда он не отпускает меня? Почему так заинтересован в продолжении отношений? Что это, если не любовь?» – задается вопросом жертва. И она отчасти права. Перверзник действительно очень хочет удержать ее. Но в качестве кого? Любимого человека? Ни в коем разе. Такого понятия в его системе координат нет. Жертва для него – дилер нарциссического ресурса, в потреблении которого перверзники ненасытны. Если после лечения Ледяным Душем восхищения в вас заметно поубавится, равноценным заменителем для перверзника станут ваши почтительность, покорность… Да что там, даже ваши страдания, слезы, боль и страх наш прожорливый «пациент» найдет не только питательной, но и гурманской трапезой. И пожирать вас будут ровно столько, сколько вы будете вестись на «сахарное шоу невыносимой сентиментальности».
Поэтому, когда перверзник в очередной раз врубит на полную свое мощное обаяние, спросите себя, отчего он вдруг подобрел? Не знаете? Так послушайте Сэма Вакнина:
«Они милы и дружелюбны, когда:
– ощущают угрозу и им надо нейтрализовать её, источая любезности,
– им что-то от вас надо – нарциссический ресурс, помощь, поддержку, голоса, деньги… Они подготавливают почву, манипулируют вами и затем появляются с «маленькой просьбой», явно или исподтишка выпрашивают из вас нарциссический ресурс («Что ты думаешь о моём выступлении?», «Думаешь ли ты, что я заслуживаю Нобелевской премии?»),
– только что получили передозировку нарциссического ресурса и ощущают себя благодушными, величественными и совершенными».
Бросьте искать логику в насквозь патологическом поведении своего перверзника. Это недуг личности, предоставьте его коррекцию специалистам (насколько это возможно, я расскажу в отдельной главе). «Нормальному» человеку никогда не постичь истинные мотивы перверзных выходок. Сэм Вакнин со знанием дела заверяет, что «партнёр склонен абсолютно неверно истолковывать всё взаимодействие в целом».
Не ищите веских аргументов, чтобы разорвать отношения. Самые веские из них – то, что вы хронически чувствуете себя униженным и обиженным.
Позволяя перверзнику в очередной раз втереть себе очки псевдоромантикой и лживыми признаниями в лучших чувствах, вы выходите на очередной уровень непонятной вам деструктивной игры. Осторожно: на следующем уровне вашу душу поимеют в извращенной форме и с особой жестокостью! Все еще уверены, что не хотите прямо сейчас послать Роковую Личность на небо за звездочкой?..
А теперь давайте подытожим, как ведет себя хищник на этапе Закручивания Гаек:
– на любую вашу реакцию, содержащую эмоции или страдание, отвечает эскалацией насилия или отвлекающим маневром (безразличием, притворным удивлением),
– «наказывает» вас за предъявление претензий и выражение эмоций: гневом, бойкотом, презрением,
– насмехается над вашей «чувствительностью» и уверяет, что вы «раздуваете из мухи слона», «истерите на ровном месте», «впали в неадекват», «слышите только себя», «деструктив идет только от вас». При этом сам перверзник проявляет сверхчувствительность к каждому вашему слову и взгляду – «как растение мимоза в ботаническом саду».
«В попытках представить себя несчастными жертвами, мои клиенты не жалеют эпитетов о разрушительной вербальной мощи своих партнерш. «Она пронзает меня своими словами прямо в сердце!» – оправдывал свое поведение один из клиентов, ударивший партнершу в грудь ножом, – пишет Ланди Банкрофт. – Вы все время раните его чувства, не очень понятно, как, но он ждет, что вы все время будете заняты его эмоциональным состоянием. Если вы как-то были не в духе и что-то не то сказали, извиниться и признать свою ошибку недостаточно. Он будет требовать, чтобы вы признали свою невероятную жестокость, посыпали голову пеплом и распластались пред ним ниц. Он изображает хрупкого и ранимого, отвлекая внимание от эмоциональных руин, которые он оставляет за собой».
– саботирует ваши попытки по-взрослому обсудить сложившуюся ситуацию.
– ведет себя как непогрешимо правый. («Никаких извинений. Никогда. Абсолютная правота и святость – Папа римский нервно курит в коридоре, – пишет блогер autumnhearted).
– если извиняется, то очень нехотя и неискренне, и требует, чтобы вы сразу же его простили. Как это происходит, иллюстрирует Банкрофт:
«Клэр: Ты так и не понял, почему я рассердилась вчера. Ты даже не извинился.
Дани (сердито и громко): Хорошо, хорошо! Прошу прощения!
Клэр (качая головой): Ты просто не понимаешь…
Дани: Что тебе от меня надо, черт возьми! Я извинился! Или ты не успокоишься, пока не выешь мне печенку?
Клэр: Твои извинения ничего не стоят, когда очевидно, что ты вовсе не сожалеешь.
Дани: Что значит – я не сожалею? Ты будешь мне объяснять, что у меня в голове? Великий психоналитик! Ты понятия не имеешь, что у меня в голове».
– отрицает имевшие место факты своего насилия в отношении вас и вообще негативного, несправедливого обхождения. Внушает вам, что этого просто не было, что вы исказили ситуацию до неузнаваемости, чуть ли не выдумали ее.
«Он говорит с вами голосом, дрожащим от гнева, он обвиняет вас во всех тяжких, он дуется на вас два часа кряду – а потом говорит, что всего этого не было, – пишет Ланди Банкрофт. – Вы знаете, что было – и он знает, – но отказывается это признать, доводя вас до бешенства и полного изнеможения. Вдобавок он еще назовет вас неадекватной из-за того, что вы так расстраиваетесь. С некоторыми вещами можно спорить – то что один назовет повышенным тоном, другой назовет криком. Но если человек называет другого скотиной, это либо было, либо не было. Мучитель готов отрицать все, что он говорил или делал».
– «переписывает историю». Эта тактика подразумевает вольное трактование перверзником содержания и мотивов вашего конфликта. Он привносит в него новые детали, расставляет акценты в неожиданных местах, с помощью чего полностью переворачивает смысл конфликта с ног на голову.
– предъявляет к вам несправедливые и нереальные требования, которые, по словам Ланди Банкрофта, «гарантируют ему, что вы никогда их не выполните. В результате он частенько оказывается зол, а то и разъярен».
– передергивает ваши слова, придает им совершенно другой смысл.
«Разнообразные тактики ведения спора – ненавязчивая и незаметная смена темы, убеждение вас в том, что вы думаете и чувствуете что-то, чего вы на самом деле не думаете и не чувствуете, перефразирование ваших слов так, что они приобретают совершенно иной смысл. Споры с ним часто заканчиваются для вас ощущением, что вы сходите с ума, – пишет Ланди Банкрофт.
Что чувствуете на данном этапе вы?
«Преобладающее состояние партнера – полное смятение. Даже самые базовые отношения – с мужем, ребенком, родителем – остаются непостижимо затуманены гигантской тенью нарцисса, – пишет Сэм Вакнин. – Партнер больше не знает, где правда, а где ложь. Партнер не знает, что делать – и это естественно в том хаосе, который являются отношения с нарциссом».
Как правило, на этой стадии перверзник знакомит вас с большинством штучек из своего арсенала, которыми примется добивать вас, если вы проследуете за ним на следующий уровень. Поэтому-то так важно с ходу распознавать насилие в отношении вас и сразу же это пресекать. В этом плане бесценными, хоть с виду и жестковатыми, мне кажутся рекомендации блогера lili_dunkerk, которой, по ее собственному признанию, «везло на перверзных нарциссистов», а потому у нее была возможность испробовать множество средств противостояния и отбраковать неэффективные. Итак, цитирую:
Ситуация 1. Пренебрежительные высказывания о чем-то, что вам нравится: «так ты попсу слушаешь, гы», «это ванильная соплемелодрама», «это затаскано», и т. п.
Неправильная реакция. Смутиться, начать думать, что у тебя и правда такой дурной вкус, униженно отшучиваться, игнорировать либо пытаться мягко защитить свои любимые песни, фильмы и пр.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.