5. Время специалистов
5. Время специалистов
Наблюдая за собой, за работой своих людей, я понял, что дальше уже нельзя развиваться тем же составом. Он у меня и так пашет на всю катушку. Я выжал из него все, что мог. Надо менять принципы работы, менять людей. Наступил конец периода универсалов, совместителей, бывших манекенщиц. Я вступаю в совершенно новый для себя этап. Дальше развивать дело могли только квалифицированные специалисты. Необходимо начать новую реформу своей службы. Произвести ее в меньшей степени за счет увеличения количества работников и в большей – за счет привлечения классных специалистов. Подготовить их самостоятельно нечего было и думать. У меня на это не хватит времени. Я же все-таки управленец, а не преподаватель. И потом, не могу быть специалистом во всем, не могу дать всех нужных знаний. Люди должны получить эти знания в другом месте, прийти с ними уже полностью готовыми к квалифицированной работе.
Сегодня я уже мог покупать готовых специалистов. С одной стороны, есть имя корпорации, с другой – мое собственное, с третьей – есть специализированный фронт работ, с четвертой – ситуация с оплатой труда у меня стабилизировалась, я могу платить этим людям столько, сколько они стоят на рынке.
По моей заявке наш отдел кадров задействовал агентства по найму. В дополнение мы разместили в газетах объявления о приеме на работу.
Слух о том, что я набираю людей, очень быстро распространился на рынке. Мне стали звонить незнакомые люди:
– Говорят, вы человек, у которого все получается…
Это было, конечно, очень приятно. Хотя, разумеется, у меня не все абсолютно получалось. Только то, в чем я уверен. Я просто старался не браться за дела, которые у меня не получаются.
Еще говорили так:
– Мне сказали, что вы – хороший начальник. У вас хороший коллектив, интересная работа, приличная зарплата и есть возможности роста.
Вот этого-то я и добивался столько лет. И добился!
В числе первых я сменил своего самого близкого помощника. Все-таки у секретаря должна быть прежде всего голова. А ноги-груди – желательны, но не обязательны. Как ни красива была Юля, но надо было прощаться. К сожалению, она так и не стала моим настоящим помощником. Чем дальше, тем больше Юля раздражала меня непониманием каких-то очевидных вещей, опозданиями, забывчивостью, не замечаемой мною ранее неаккуратностью. И вот достаточно быстро, по отработанной схеме, я сменил ее на Веру. Эта девушка уступала в красоте Юле, но соображала намного быстрее и правильнее. Вера не уступала в интеллекте Лике, но при этом не высказывала никаких претензий к статусу своей работы:
– Мне нравится то, чем я занимаюсь. Я настоящий помощник. И мне за это хорошо платят…
Да, профессионально Вера была на три головы выше Юли – имела специальное образование по делопроизводству, опыт работы в большой фирме. Моя новая секретарша ничего не делала бездумно. Она всегда вникала в суть того, что я ей поручал. Могла сама и без меня что-то сообразить, если требовалось. Над ней не надо было стоять с палкой, тратить лишнее время на объяснения. И, главное, Вера могла нормально разговаривать с претендентами на работу, с моими партнерами – не шокировать их юлиным коктейлем внешней красоты и внутренней ограниченности.
Позже, присмотревшись, я поручил Вере распоряжаться курьером и моим водителем. Она легко взяла их под контроль. Вера также управляла нашими хозяйственными делами, до которых у Юли и хозслужбы «Лидера» никогда не доходили руки. Раньше в помещениях нашего подразделения был лишь один хозяин, которому до всего есть дело – до лампочек, сквозняков, туалетной бумаги, – я. Теперь у нас появилась и хозяйка. Вера вела огромную работу, скорее всего никем, кроме меня, не замечаемую. Потому что это были те заботы, которые я сбросил с себя, а не с кого-либо еще. Да, иметь достойного секретаря – это огромный кайф. Немногословная, неприметная Вера лишила меня кучи мелких проблем, которые, во-первых, занимают мое время, во-вторых, мои мысли. Она стала как бы частью меня. Я теперь одновременно делал сразу две работы. Одну – ее головой и руками. Другую – своими.
Не меньшее удовольствие я испытал и от работы курьера. Взял его, потому что не был довольным общими рассыльными агентства. Круглов и его напарник были перегружены, брать еще одного курьера агентство не хотело, экономило. В результате нужные материалы доходили до партнеров и клиентов с опозданием. Мои менеджеры перестраховывались и в ущерб основной работе сами доставляли документы по назначению.
Я пошел испытанным путем. Выбил для службы должность курьера, работу которого оплачивал из своего премиального фонда. Какой эффект! Сразу освободилась Вера, которую я, оказывается, каждый день гонял куда-нибудь. Мои работники перестали терять время на разъезды, стали работать эффективнее. Возросла прибыль. Не на сумасшедшую, конечно, величину, но расходы на курьера окупились более чем на тысячу процентов!!!
Наконец, мы заменили Филюгина и Яблоченко. Они уже просто затерроризировали и меня, и Мальцева своей безответственностью. По истечении очередного временного контракта мы не продлили его ни с ним, ни с ней. Дали ясно понять другим менеджерам – наступают новые времена. Всем предъявляются новые, более высокие требования. Так и сказал Филюгину с Яблоченко у себя в кабинете:
– У нас новые требования. Не хочу вас перегружать, лучше вам спокойно перейти на другую работу…
Но я не выбросил их на улицу. Помог трудоустроиться. Порекомендовал обоих «коллегам». Яблоченко взяла Щукина. Филюгина – Жигулев.
Я подумал, что многого о моей службе Яблоченко с Филюгиным не наболтают – мы никогда не давали им серьезной информации. А вот нам наболтать о чужих подразделениях они смогут. Не думаю, чтобы у Щукиной и Жигулева была такая дисциплина, как у меня.
Мои новые работники, не видевшие увольнений Еремеева, Караваевой, должны были знать, как у нас прощаются с сотрудниками. Мы проводили Яблоченко и Филюгина с уже обычной для меня в таких случаях торжественностью:
– Спасибо за вашу работу… Яблоченко и Филюгин пришли в нашу службу в трудный период ее становления… Если бы не Яблоченко… Если бы не Филюгин…
Яблоченко с Филюгиным перешли в нашем офисе на несколько дверей дальше. И в целом все были довольны – и Щукина, и Жигулев, и Яблоченко, и Филюгин, и Мальцев, и я, разумеется.
Кадровому агентству «Мобил пипл» удалось перекупить для меня замечательного медиапланериста Юрзинова. Он работал в конкурирующем агентстве «Прометей». Не ужился там по вполне прозаичной причине – обещанное ему место заведующего отделом занял не он, а любовница кого-то из акционеров. Да, обычное дело.
Юрзинов здорово усилил работу нашей службы. Этот специалист намного превосходил штатного медиапланериста агентства, работающего в одном из отделов Щукиной. Я был доволен. С такими людьми можно на самых лучших, на самых требовательных клиентов выходить.
Смена состава в моей службе не могла пройти незамеченной начальством. Но если Шишкин, сам разрешивший мне воспользоваться услугами отдела кадров, промолчал, то Боголюбов, видимо, с подачи Щукиной заметил на дирекции:
– У Мамонтова большая текучка…
Вякнул Бабаев:
– Что-то, правда, у тебя какой-то разброд и шатание…
Через несколько дней после дирекции, столкнувшись со мной в нелучшем настроении, пробурчал и Протасов:
– Набрал себе рабов, выпускников институтских. Ты жесточайший эксплуататор среди наших сотрудников… Ты жадный… И вот, от тебя все бегут…
Я выслушивал руководство с виноватым лицом. Отвечал начальникам в уме. По пунктам: «Во-первых, у меня не текучка, а ротация. Так, помнится, говорил президент «Броутекса», который за три года сменил четыре состава и вывел никому неизвестную фирму в лидеры…
Во-вторых, господин Протасов, труд рабов непроизводителен. А у меня прекрасная динамика роста объема доходов. Постоянно увеличивается и заработная плата этих самых рабов. В сумме с премиальными они получают больше, чем в подавляющей части других отделов. Они свободны. И они не бегут. Значит, они не рабы. В свое время мне пришлось долго и нудно увольнять Лику. Она не хотела уходить. И Еремеева именно я уволил, а не он ушел. И Юлю, Яблоченко, Филюгина уволил я. Действительно ушла только Караваева. Но если бы она сама не ушла, через какое-то время я все равно бы ее уволил.
Лучшие же от меня никуда не уходят, как их ни зовут в другие агентства и отделы. И даже на нелучших моих людей спрос. На тех, кто проработал у меня даже на кратковременном контракте, как бы стоит знак качества. В других отделах, в агентствах меня просят:
– Мамонтов, будешь кого-нибудь увольнять, отдай нам…
В-третьих, насчет эксплуататора, тут ты, брат Протасов, прав. Да, я не выношу вида бездельничающих сотрудников. Я выжимаю и из себя, и из своих людей все, на что мы способны. Только в таком случае мы можем очень быстро развиваться. При этом мои люди знают, за что они так работают. Они предпочитают именно много работать и одновременно многому учиться, много получать. Они не хотят быть неэксплуатируемыми, мало работать и мало получать.
В-четвертых, насчет жадности… Что ж, видимо, смог создать необходимый для выживания в этом агентстве имидж. А те, кто со мной работают, знают, что я не жаден, соблюдаю главный принцип бизнеса: делиться надо.
Жадность – это для жадного начальства. Для своих же я не то чтобы щедр, но порядочен – не обманываю с зарплатой или должностями как Шишкин и Протасов. К тому же заботлив. Люди вольно или невольно тянутся ко мне. Вот, пронесся слух об очередном должностном росте Щукиной. Ни Жигулев, ни Дубыкина не хотят идти работать под нее:
– К кому угодно, только не к ней.
А чем она, собственно, хуже Боголюбова? Только тем, что пробивается телом? А так-то, если разобраться, она его умнее.
Многие, как юрист Мандрова или заведующая отделом исследований Цацкевич, не говорят напрямую, что хотят работать со мной. Но я для них определенно предпочтительнее Щукиной. Мы ведь общаемся на профессиональном языке. Мы именно работаем, а не угодничаем, не трахаемся за кожаное кресло, за служебный автомобиль…
И региональные представители с тревогой восприняли новость о предстоящем росте Щукиной. Многие ждут, что будущим первым замом все же станет Мамонтов…»
Но эту пламенную речь я произнес именно в уме. Вслух успокоил Протасова:
– Да, думаю, вы правы… И теперь, раз пошла смена, наберу именно не рабов – вчерашних студентов, а уже настоящих специалистов…
Пообещал Боголюбову, даже не задумываясь об исполнении этого обещания в будущем:
– Больше текучки не будет. Вы правы… Это ухудшает работу, когда люди меняются…
И снова, снова подумал о словах президента «Броутекса». Молодец этот президент. И я тоже все делаю правильно. Теперь с огромным удовольствием работал со специалистами. Как с приобретенными, так и с воспитанными. Конечно, я не собирался полностью освободить себя от обучения своих людей. Это всего лишь смена приоритетов: больше покупать готовых, меньше воспитывать самому. Учить только в том случае, если нет возможности приобрести нужного специалиста или когда приобретенных сотрудников нужно еще все же доводить до ума.
Я развивал систему самообучения. Сам выступал перед сотрудниками с лекциями, заодно репетируя свои предстоящие выступления на семинарах и конференциях. Поручил заведующим отделов раз в месяц брать какую-нибудь интересную тему и выступать перед коллегами.
После семинаров, организованных комитетом образования Каримова, я обязательно делал у себя в службе доклад об услышанном. Если была возможность послать от агентства кого-нибудь из моих сотрудников на курсы, то пробивал им учебу. Только сначала сам тщательно изучал программу, состав преподавателей. Понятно, что сотрудники прежде всего рвались на известные имена:
– Там профессор Варлоу будет…
Вздыхаю:
– Не все золото, что блестит… Лучше на другой семинар поедешь. Тотлера послушаешь…
После семинаров мои сотрудники также обязательно делали устное сообщение для своих коллег в нашей службе. То есть агентство платит за одного, а он доносит полученные знания до всех. В том числе и до меня. Когда я не участвую в семинарах, на которых были мои сотрудники, то слушаю сделанные ими магнитофонные записи, изучаю привезенные материалы. Student forever, как говорил Заратустра.
Профессиональный рост в моем подразделении налицо. Приятно работать с понимающими тебя людьми. Я радовался уму моих сотрудников. Но, увы, этот ум начал приносить мне и проблемы. В отличие от глупых исполнителей, толковые люди всегда задают массу «лишних» вопросов. Всегда о чем-то «постороннем» думают. Так, мои сотрудники не могли не ощущать негативных процессов, происходящих в нашем агентстве. Конечно, я старался отвлечь их работой, учебой. Но ведь не зря они были умными людьми. Замечали, что в целом дела у «Лидера» – не очень. И что это впрямую отражается на эффективности работы нашей службы. Ведь при задержках проплаты финансовой службой объясняться с клиентами приходится именно моим сотрудникам. А кому нравится отвечать за чужие грехи? За сегодняшние. И за завтрашние… Да, мои сотрудники задумывались, что будет дальше. Мальцев, Лавочкин, Зайковский, Юрзинов спрашивали:
– Так и будет все продолжаться? Или все-таки что-то изменится?
Им нужны были серьезные доводы в пользу того, чтобы продолжать работать в «Лидере», не думать о переходе в другую компанию. А такие мысли появлялись. Все чаще звучало:
– Надоело… Опять нас финансовая служба кинула. Может, в другую фирму все вместе уйдем?..
Я привычно отвечал:
– Но там будет не лучше…
И вот, наконец, Мальцев меня спросил:
– Так может, вообще свою фирму создать?
И Лавочкин его поддержал:
– Да, свою фирму…
– Свою фирму? – как будто впервые задумался я.
Было здорово, что мне не надо прикладывать усилий, чтобы переманить людей в свою фирму. Они сами выступили инициаторами. Теперь нужно только подождать, чтобы эта идея как можно более укрепилась в их головах. Чтобы я не тянул своих сотрудников на сторону, а как бы исполнял их чаяния.
Потихоньку переговорил со всеми толковыми работниками. С теми, кто мыслит на перспективу. Переговорил так, чтобы они «сами» додумались до создания своей компании. Андрюшин, Шушкевич, Юрзинов… Все были «за».
Попытался прощупать и заведующего филиалами Носова. Представительства в регионах – это для меня очень важно. Однако Носов осторожничал, боялся:
– Посмотрю, как у вас пойдет.
– Что ж смотри, смотри…
Он, конечно, мог присоединиться к нам и позже. Но уже на других условиях. Ценные сотрудники, создающие компанию сегодня, становились полноценными акционерами. Мамонтов, Мальцев, Лавочкин, Андрюшин, Юрзинов. Носова в этом списке уже не будет.
Шушкевич. Она не настолько уж ценна. Но ее надо привлекать к работе в новой фирме. Я, кажется, нашел убедительную причину не давать ей акций:
– Если дела пойдут хорошо, то и ты не останешься без доли. А сейчас не хочу тобой рисковать. Если дело раскроется, то ты будешь как бы в стороне. Тебя ведь ни в каких документах не будет…
И ей самой этот вариант, по-моему, пришелся по душе. Ребята безусловно были склонны рисковать больше, чем она. Таким образом, пять учредителей. У всех по двадцать процентов акций – поровну. Хотя на самом деле мне абсолютно все равно, сколько у меня акций. Мне фирма требуется не для дополнительных доходов. Для того, чтобы объединить моих лучших людей. Теперь они могут продолжать работать в «Лидере», думая не о недостатках этого агентства и не о том, куда идти, а о нашей собственной компании. А акций пусть будет поровну. Сегодня важно, чтобы люди работали, а не думали о справедливости: у этого больше акций, а у того меньше. Едва ли эта созданная мною фирма будет первой и последней. И в начале пути пусть у меня будет двадцать процентов. Как у всех. А дальше посмотрим…
Разумеется, у нас были расходы. На регистрацию фирмы. На открытие счета. На аренду офиса. Это серьезный вопрос. Никакой банк нам кредита не даст. Мои сотрудники зарабатывают не так уж много, чтобы полностью финансировать становящееся на ноги предприятие. Да и дело такое рисковое. Можешь вложить все, что у тебя есть, а ничего в ответ не получишь.
На общем собрании акционеров я предложил каждому внести достаточно приличную сумму. Такую, чтобы, с одной стороны, моим соучредителям было по силам финансирование, а с другой стороны, чтобы им было жалко терять вложенные деньги. Я внес самую большую часть средств. Показал таким образом, как серьезно отношусь к нашему делу. Собрав нужную сумму, объявил:
– Надеюсь эти деньги быстро вернутся к нам удвоенными, утроенными, удесятеренными… Такие головы, как наши, должны давать хорошую прибыль. Суперприбыль… Теперь дело за названием нашей фирмы.
Оказалось, что уже у каждого припасено:
– «Бегемот»…
– «Аврора»…
– «Премьер»…
– По фамилиям. «МЮЛАМ». Мамонтов, Юрзинов Лавочкин, Андрюшин, Мальцев…
– Ерунда.
– А у тебя лучше?
Я не вмешивался. Это та часть дела, в которой мои сотрудники могут себя ощутить полностью значимыми. Самостоятельными. Пусть придумывают. Я соглашусь с любым боле-менее приличным вариантом. А их становилось все больше и больше:
– «NFQ»…
– «Максима»…
– «Нью Майнд»
– «Ньюми».
Пора, наверное:
– А что, «Ньюми» звучит… Голосуем. Кто «за»?.. Принято. Теперь обсудим, кого назначить генеральным директором…
Насчет обсудим – это по привычке. Я уже все решил. Заранее с каждым обсудил, всех убедил, что генеральным директором будет Лавочкин. На первый взгляд это решение казалось странным. Но сам я не мог, так как мое имя было на слуху. О существовании фирмы узнали бы на следующий день. После первого же подписанного мною договора или платежного документа:
– Это какой такой Мамонтов?
Не мог я назначить и наиболее подходящего из остальных акционеров – Мальцева. В случае прокола с нашей фирмой его бы тут же уволили из «Лидера». А он мне здесь очень нужен. Можно сказать, правая рука. Единственный, кто и мог справиться, и уже наполовину был потерян в «Лидере» – это Лавочкин. Да, как руководитель он не из самых сильных, но все-таки может управлять нашей фирмой. А в «Лидере» для него я уже не видел места: его финансовый проект мы воплощать не стали. Петрова как заведующий отделом исследований сильнее его. К тому же на рынке его фамилия засвечена гораздо меньше фамилии Мальцева.
Своих я убедил тем, что у Лавочкина больше всех времени для сторонней работы:
– Мне будет легче прикрывать его отсутствие.
Все согласились.
Лавочкин с энтузиазмом взялся за дело. Снял под небольшой офис недорогое подвальное помещение в закоулках центра Москвы. Купил самое необходимое оборудование. С нашей общей помощью начал подбирать людей.
Мы предлагали очень неплохую зарплату. У нас было из чего ее платить. Не из тех денег, что мы собрали для начала из своих карманов. Нет, пошли первые деньги от клиентов. Заполучить работу новому агентству всегда очень тяжело. Но здесь я не долго думал. Еще в «Лидере» мы присмотрели двух интересных клиентов: питание для кошек «Ням-ням-с» и рекламную студию. Мальцев приготовил для них очень хорошие предложения. Но внесли мы их теперь не от «Лидера», а от нашего собственного агентства.
Предложения понравились. Мы начали работать. Клиенты были очень довольны хотя и новым, но таким грамотным агентством. Конечно, они не понимали, что вся работа ведется не в «Ньюми», а в «Лидере». И исследования, и медиапланирование, и творческая часть, и размещение. Чтобы не вызывать подозрений и на крайний случай иметь оправдание перед начальством, мы заключили между «Ньюми» и «Лидером» договор о сотрудничестве. Можно сказать, честно делили прибыль по клиенту между двумя агентствами. Раньше бы она вся досталась «Лидеру», теперь часть ее оставалась в «Ньюми». Для ее развития. Надо провести исследование для «Ням-ням-с» – пожалуйста. Фирма по первому договору переводит деньги в «Ньюми». Наше агентство часть денег оставляет себе, часть перечисляет «Лидеру», в котором, собственно, и выполняется вся необходимая работа. Постепенно же по мере набора кадров и их профессионального обучения мы начнем делать все в самом «Ньюми». И оставлять, конечно, уже всю прибыль.
Лавочкин, быстро проникшись частнособственническим инстинктом, уже не хотел ждать, начал спрашивать меня:
– И зачем мы делимся с «Лидером»? Мы же уже можем делать все сами.
Сдерживаю его:
– Так надо… Так нам выгодно…
Он не понимает, что пока «Ньюми» не может обеспечить достаточный профессиональный уровень всех работ. А нам нужно привлечь клиентов. Нам требуются оборотные средства, которые мы зарабатываем с помощью «Лидера».
Вот на эти-то, полученные от первых двух клиентов деньги нам и удалось нанять в течение месяца семь человек. Мы создали хоть и небольшой, но коллектив. Он имел в себе зачатки будущей профессиональной структуры. Я с удовольствием смотрел на схему своего первого агентства:
Семь человек. Лавочкин в ужасе от обрушившихся на него проблем. А мне, в общем, все знакомо. Помогаю ему.
Евдомаха разругался со всеми. Ходит по офису павлином, фыркает:
– С кем приходится работать…
Энтин не ужился с Нуриевой:
– Она все время мне документы неправильно оформляет.
А Нуриева оказалась неплохим бухгалтером. Спасибо моей Осокиной, она ее порекомендовала. Вместе работали когда-то.
Что ж, будем делать, как всегда. Сначала меняем самого строптивого Евдомаху на Ушканова. Следом Энтина – на Стольникова. Сразу стало спокойнее.
Семь человек. Речкунова вполне на своем месте. И Нуриева. Пипко и Ушканов, конечно, не великие менеджеры, но чтобы выдавать клиентам работу «Лидера» за свою, у них ума хватает. Неплох и Стольников, снующий с заказами между «Лидером» и «Ньюми». Хорош компьютерщик – Харлачев. Его даже Андрюшин попросил к себе в «Лидер».
Первый состав устаканился. И с работой под «Лидером» вполне справляется. Я продумываю основные подходы. Мальцев координирует работы с клиентами. Юрзинов ему помогает. Андрюшин курирует производство. Лавочкин утрясает дела с расчетными счетами, с налоговой инспекцией…
Наша хитрая схема неплохо заработала с первых же дней. Для подведения итогов первого квартала мы собрались в нашем «Баре». Лавочкин доложил акционерам:
– За прошедшие три месяца мы получили небольшую прибыль. Вот цифры… Хватит на половину приличного автомобиля…
Все заулыбались:
– Получается…
– А что с деньгами делать?
– Обналичивать?
– Крутить в банке?
– Уходить от налогов или их минимизировать?
– Как и во что вкладывать?
– Служебный автомобиль купить…
– Сказано ведь, на целый не хватит. Купим пол-автомобиля. И напишем на нем «Ньюми»…
Я слушал разгоряченных акционеров и думал о том, что мы становимся полноценным предприятием. У нас обычные, нормальные проблемы. Теперь вот, после получения первой прибыли – инвестиционные. И я без отрыва от основной работы получаю столь необходимый для будущего опыт управления отдельным агентством. Вижу проблемы, с которыми сталкивается предприятие в свободном плавании, нахожу пути их решения.
Как и каждое нормальное агентство, мы должны были войти в Союз российских рекламных агентств. По регламенту полагалось сдать документы, заплатить регистрационный взнос и ждать ближайшего собрания, на котором члены союза, как правило, голосуют «за». Мы все оформили, но проходила неделя за неделей, а дело не двигалось. Лавочкин сначала разводил руками:
– Ничего не понимаю. Почему-то тянут…
Еще через несколько дней сказал:
– Меня коллеги сориентировали. Документы не подписаны президентом Союза Налимчиком. Он взятки ждет. Все мелкие агентства ему платят за любую услугу…
Я-то диву давался, как это Налимчик столько времени тратит на посиделки в «Репе». А он так, оказывается, работает. Ничего не делая, получая взятки от мелких агентств. Комиссионные или премиальные – от средних и крупных. Ведь, иногда фирмы обращаются в Союз с просьбой подсказать им наиболее надежного партнера. Налимчик проталкивает то агентство, которое его соответственно отблагодарит. Вот жучара! Нет, он не жучара, он же Налимчик…
Я мог позвонить ему, попросить зарегистрировать «Ньюми». И скорее всего, Налимчик бы подписал документы, чтоб не ссориться со мной – представителем «Лидера». Но он наверняка сдаст меня при случае Протасову или Шишкину:
– Вот ваш сотрудник другим агентствам содействует…
Начальство, конечно, заинтересуется, почему это я содействую «Ньюми».
Вздохнув, сказал Лавочкину:
– Придется платить. Сколько?
Лавочкин назвал сумму. Я кивнул:
– Хорошо хоть немного…
Через день документы были приняты. Через две недели мы были членами Союза, нормальным полноценным российским агентством. Меня так и подмывало позвонить отцу, сказать, что у меня уже есть свой собственный бизнес. Но я боялся сглазить. Успею еще, если все хорошо пойдет.
По итогам второго квартала снова получили прибыль. Снова спорили:
– А может, частично вернуть то, что вложили?
– Да ты что? Нельзя вынимать деньги из оборота…
– Если вкладывать, то в какой-нибудь свой проект…
Так и решили. Полученную прибыль вложили в специальный проект, который позволял нам продвинуть имя фирмы еще дальше. Для рекламной студии – второго нашего клиента – устроили презентацию его услуг. Так как денег было все же немного, исходили из принципов: «Дешево, но сердито» и «голь на выдумки хитра». Обратились в стильный клуб «Кукурига»:
– Вам нужны новые клиенты?
– А кому они не нужны?
– Вы предоставите место и спиртные напитки для презентации. Мы обеспечим хорошую рекламу…
Так получили бесплатно место и выпивку. Сами разослали приглашения. Народу собралась масса: и потенциальные клиенты студии, и артисты, и певцы, и журналисты (обошлось без Гребнюхина). Представители студии, производящей специальную рекламную одежду, каждого входящего наряжали соответственно. Кому – шляпку-сковородку «Феталь», кому – калоши-бутылки «Хлебное пиво», кому брошь-презерватив, кому – ожерелье из ватрушек…
Каждый желающий мог сочинить стишок или песенку о товаре, связанном с доставшейся одеждой. Победителя ждал годовой членский билет клуба «Кукурига» с девяностопроцентной скидкой. Все старались. Было весело:
«Не ходите на работу ни во вторник, ни в субботу,
Покажи начальству фигу, прибегай к нам в «Кукуригу»…
«Так люблю свой холодильник, даже сердце холодит. Настоящий «Эгозит»!»
«Это нежность и истома, средство «Wow» для чистки дома…»
О веселой вечеринке-презентации написало около трех десятков газет и журналов. Стишки и песни цитировали по радио. Наш клиент получил массу заказов на производство рекламной одежды. И «Кукурига» теперь была набита битком каждый вечер.
Мы заработали на презентации немного. Но во время ее проведения мне удалось договориться с еще одним клиентом:
– Хотите такую же презентацию? Сейчас вас познакомлю с организатором этой… Вот господин Лавочкин…
Новый клиент – сеть домов моды – давал практически те же самые деньги, что и наши два первых клиента. Мы спокойно вернули «Ням-ням-с» и рекламную студию в «Лидер Интернешнл». Перед ним мы отныне были практически чисты. Теперь у «Ньюми» есть свое помещение, оборудование, оборотные средства, сотрудники, клиенты. Это небольшое, но вполне работоспособное рекламное агентство. Его в любой момент можно нарастить, взяв новых клиентов и расширив штат. Но пока высовываться рано.
«Ньюми» за год существования заняло свою небольшую нишу на рынке, приносит постоянную небольшую прибыль. Если говорить языком Лавочкина, «приличный автомобиль ежемесячно». Неплохо для семи официально работающих человек. И в «Лидере» у нас тоже неплохо получается. Сложился очень сильный коллектив. Большинство сотрудников по жизни – трудоголики. Когда смотришь, как они все вместе работают над одним проектом, становится жутко приятно. Приходит чувство уверенности: раз такие умные люди так относятся к делу, то невозможно, чтобы оно не получилось.
Я смотрел на схему своего подразделения. Двадцать один (уже двадцать один!) человек. Господи, как же хорошо работать с умными ответственными кадрами! Отдал десять команд и все работает, все делается, крутится, развивается. Как вспомню Еремеева, Лику, Филюгина, Яблоченко, которых постоянно нужно было пинать…
Еремеев… Какое-то время я слышал о нем. Он, вроде бы, в «Бонзе» был помощником административного директора. Затем – администратором в каком-то агентстве поменьше. Потом следы его затерялись… К черту…
Я снова и снова смотрел на схему своего подразделения. Вот ведь, хоть и не надеялся, но добился в «Лидере» того, к чему шел. Под видом своей комплексной службы я реально имел небольшое автономное и профессиональное рекламное агентство. Его хоть сейчас отделяй и регистрируй как отдельную фирму. Или вливай в «Ньюми».
Меня радовало не только количество сотрудников, но и качество их работы. Мы уже обогнали Бокову. Моя служба стабильно дает около двадцати пяти процентов рекламной прибыли всего агентства (четверть!). И это на фоне того, что в целом по агентству рентабельность и доход потихоньку снижаются. То есть моя служба работала лучше, чем любое другое подразделение «Лидера». И при этом мы не имели тех льгот, привилегий, которые были у других отделов. Многие расходы вели из собственного премиального фонда, а не из бюджета агентства.
И еще я заметил, что мой финансовый «вес» становится политическим. Да, мне теперь помогали не только бюрократические маневры, но и финансовые показатели. Набираемые нами двадцать пять процентов прибыли агентства – это очень серьезно. Довольно почтительно разговаривает Протасов. Вежливо интересуется делами Шишкин. Пыхтит Карека. И Бокова, и Щукина, и Жигулев тыкают своих менеджеров:
– Плохо работаете. Почему у людей Мамонтова получается, а у вас – нет…
Да потому что мы настоящие специалисты…
Интересно, что мой коллега по университету Круглов это также отметил. Он наконец защитил свою диссертацию «Современные информационные потоки». И на праздновании по этому поводу сказал:
– В моей диссертации есть место, посвященное подразделению Мамонтова. У тебя, Сергей, наиболее эффективно налажен информационный поток, обмен. Хотя можно еще улучшить. Ведь это же приведет к повышению прибыли…
Улучшим. Дай срок – подключим науку. Так и говорю ему:
– Так не хватит ли тебе уже курьерствовать? Переходи к нам на приличную работу…
Right place, right time, как говорил Заратустра.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.