71. Трудно стать преемником Джека

71. Трудно стать преемником Джека

Я давно понял, что Уэлч не выберет, как это сделал Редж, кого-то, кто будет его противоположностью по темпераменту. Скорее он выберет противоположность себе по физическим данным – человека крупного, высокого и с пышной шевелюрой.

В числе характерных особенностей лидера на этапе преобразований Уэлч называл перевес. Мы пытались найти определение этого слова, чтобы понять его истинный смысл, но у нас ничего не вышло: когда мы подбирали личностные характеристики для описания этого понятия, получалось, что мы описываем Джека.

Я свел это значение к определению «как Джек». Поначалу Уэлча это позабавило, а потом он устроил мне разгон за то, что я нашел такую до неприличия нескромную формулировку. Но многие продолжали пользоваться моим определением.

Но пока еще, как я полагал, у нас в колоде не было другого Джека, по крайней мере среди оставшихся трех карт в игре на преемника.

Все три кандидатуры, вышедшие в финал в борьбе за пост CEO, были трудоголиками; но это был ничего не значащий факт. Эта черта присуща всем, кто считается лучшим, иначе они бы не оказались в их числе.

Назначение Джима Макнерни, которому я очень симпатизировал, было бы довольно интересным выбором.

Но Джиму в отличие от других недоставало внутреннего стремления к большой работе. У него не было того мессианского мышления, которое позволило бы ему ощутить себя номером один в компании, человеком, от которого будет зависеть ее будущее.

Джим пришел на предприятие Aircraf Engines GE, уже имея опыт работы на производстве. Он сумел расширить наши ценности. К моему удивлению, краткое выступление в «Бока-Рато-не» было подготовлено им самим. Оно было примерно таким: «Два года назад я был одним из ведущих в мире экспертов в GE Asia-Pacif c. В прошлом году здесь же я выступал, будучи главным экспертом компании GE Lighting. А сегодня я эксперт глобального масштаба в отделении авиадвигателей и уже имею четырехмесячный опыт работы в этом бизнесе».

И на следующий день в его выступлении не было скромности (хотя надо было). Кандидата в гонке за пост CEO это ставило в невыгодное положение. По словам Уэлча, Джим, узнав о победе Джеффа за это место, пошутил, что надо провести пересчет голосов.

Иммельт же обладал подкупающей чертой – не воспринимать себя слишком серьезно. Может быть, поэтому он у всех вызывал симпатию.

А вот Боб Нарделли воспринимал себя очень серьезно и был в чем-то противоположностью Джеку, полагаясь больше на железную дисциплину и упорную работу ради достижения нужных результатов. Он действительно их достигал. Как рассказывал однажды Уэлч, Нарделли, узнав новость о том, что он не прошел на высокий пост, помрачнел и сказал: «Что же еще мне нужно было сделать?»

Итак, как многие из нас и предполагали, Джефф Иммельт получил эту должность потому, что с нашей точки зрения во многом был похож на Джека. В последние дни перед объявлением о решении некоторые приближенные к кругам аналитиков заявляли, что Джефф проиграет. Мы просили не говорить этого, чтобы не навредить интересу дела; но они оставались при своем. А Джек вел себя очень мудро – ни намека, ни обмолвки, ни зацепки.

Человеком, который больше всех был похож на Джека, но никогда не входил в тройку финалистов, был Дейв Кэлхун. Его запечатлели на обложке журнала Fortune как номер один в мире среди не-CEO в бизнесе. Он был вице-председателем в GE; потом получил должность CEO в Nielson.

Дейв не проходил отборочный тур, хотя был в любимчиках у Джека (и тот говорил ему еще в самом начале, что хотел бы видеть его здесь). Он страдал диабетом, а это серьезный аргумент, когда речь идет о предполагаемом двадцатилетнем периоде пребывания на должности CEO GE (но абсолютно не препятствует тому, чтобы претендовать на пост президента Америки). Как-то потом Дейв сказал мне, что не это сыграло решающую роль. Кэлхун уже попробовал себя в трех компаниях – Lighting (старой, без роста), Reinsurance (страховой компании, испытавшей трудности в связи с рядом ураганов, последовавших один за другим, будто притянутых магнитом) и Aircraf Engines в период событий 11 сентября.

На собрании в «Бока-Ратоне» спустя почти четыре месяца после того страшного сентябрьского дня сто пятьдесят человек из GE, игроков в гольф, должны были проходить строжайший контроль в отеле. Нам было сказано иметь удостоверения личности, которые проверяли даже тогда, когда мы шли в душ после игры, а также на обед и прием, который давал мэр Нью-Йорка Руди Джулиани.

В тот день я не играл с Кэлхуном в гольф, но мы вместе проходили через контроль. Дейв забыл свое удостоверение личности, и я решил услужливо поручиться за него охраннику, сказав: «Я знаю этого человека. Это Мохаммед Аль Кэлхун из Сирии». Дейв не увидел в этом ничего смешного, но дружный смех окружающих и его светлые волосы позволили нам удачно выйти из ситуации и успеть на аперитив, ужин, а также послушать выступление «мэра Америки», смысл которого заключался в том, чтобы лишить Ясира Арафата Нобелевской премии за мир. Почему он решил, что нам это может быть интересно, я так и не понял.

Каждый из двадцати трех человек, оказавшихся в первоначальном списке возможных кандидатов на пост CEO GE, был более или менее хорошим оратором и мастером презентаций. У некоторых были слабости – например, любовь к использованию PowerPoint, но ни одно из их выступлений нельзя было бы назвать провальным.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.