ПОСТ О ТОМ, ЧТО ВЛАСТЬ И БИЗНЕС ДОЛЖНЫ ДОГОВАРИВАТЬСЯ НА БЕРЕГУ, ИНАЧЕ ПОЛУЧИТСЯ ПОСМЕШИЩЕ, ВЕДЬ ПРАВИЛА ГОНОК И ЛОДКИ У НИХ РАЗНЫЕ
ПОСТ О ТОМ, ЧТО ВЛАСТЬ И БИЗНЕС ДОЛЖНЫ ДОГОВАРИВАТЬСЯ НА БЕРЕГУ, ИНАЧЕ ПОЛУЧИТСЯ ПОСМЕШИЩЕ, ВЕДЬ ПРАВИЛА ГОНОК И ЛОДКИ У НИХ РАЗНЫЕ
– А что ваше высокопреосвященство сделали с этим человеком?
– Сделал с ним все, что можно было с ним сделать. Я сделал из него шпиона, и он будет следить за собственной женой.
Александр Дюма. «Три мушкетера»
Вот еще уста, которые говорят одно, между тем как сердце думает другое.
Александр Дюма. «Граф Монте-Кристо»
МЫ ЗА ВАМИ ВНИМАТЕЛЬНО СЛЕДИМ
У Анатолия Карачинского возникли проблемы с властью: как только пришли в ИБС серьезные западные инвестиции, то на него попытались открыть уголовное дело. Надо же было такому случиться: примерно в то же время в списке наиболее влиятельных личностей компьютерного бизнеса России он занял первое место. На что резонно сказал журналисту: «Мой личный рейтинг всякий раз воспринимаю с великим удивлением». И тут же пояснил причину своего сомнения: «Предприниматели – это великий идиотизм, куда больше рэкетиров боятся налоговых служб. Наше налоговое законодательство настолько усложнено, неотработанно, что в два дня можно закрыть любую фирму. Поэтому главный вопрос для компании – юридически грамотно оптимизировать налоги, но специалистов этого профиля в стране практически нет. Вряд ли стоит все валить на налоговые службы, это продукт нашей системы, нашей правовой неразберихи. В такой ситуации недобросовестным инспекторам ничего не стоит по заказу “потопить” совершенно честную фирму. И здесь между Россией и Америкой по-прежнему огромная дистанция. В США человек защищен законом, у нас – беззащитен перед ним. Российский предприниматель работает в абсурдных условиях, он постоянно боится за то, что делает»[156].
Было о чем ему беспокоиться: «На нас непрерывно были наезды, беспрерывно, – рассказывал он мне. – Самое тяжелое было для меня – я думаю, 1997–1998 год – кто-то нас заказал, мы знаем кто, занес деньги. Тогда это было вообще просто. К нам приходит налоговая, нашла какую-то ерунду и на следующий день открыла уголовное дело».
Глосса об уголовном деле
На меня открывают уголовное дело! Что-то нашли, но чисто ошибочное.
Я был, наверное, одним из первых людей, на кого открыли уголовное дело. Очень я переживал, ужасно. Потом выяснилось, что все это ерунда, что это заказ, мы начали разбираться. Пошли во внутреннюю службу безопасности налоговой полиции. Показали, как это все выглядело. Какой-то человек нормальный попался, закрыли все это в один день. Месяца три я считал, что все, меня в тюрьму посадят. Для меня, который в жизни не имел никаких таких отношений, было тяжело очень. К нам никогда не приходили бандиты, к нам всегда приходили все эти люди, которые чего-то хотели. Это самое тяжелое. Все остальное – ерунда.
Ключевая фраза в глоссе об уголовном деле – «мы начали разбираться». Мне кажется, что для Анатолия Карачинского слово «мы» – весомое. Дело в том, что именно он – признанный лидер отрасли в России. И это не пустые слова: например, он с 1978 года, как писал «Ъ», посещал все выставки CeBIT – крупнейшей мировой компьютерной выставки. «Пожалуй, кроме CeBIT, нет другой зарубежной выставки, куда российские бизнесмены осуществляли бы столь массовое паломничество. Ганновер в дни CeBIT напоминает Стамбул после разгрома Врангеля: русская речь слышна на каждом шагу, в ресторанах за день выходят недельные запасы водки, – писала “Ъ”. – В Ганновере куда проще, чем в Москве, встретиться и пообщаться с высшим светом российского компьютерного бизнеса… Российские компании демонстрировали на CeBIT`95 собственного производства компьютерные игры, мультимедиапрограммы, антивирусные утилиты, разработки для научных исследований. И разумеется, программные продукты, связанные с русским языком и кириллицей: шрифты, системы оптического распознавания текста, русскоязычные компьютерные словари»[157].
Встречи высшего света крайне необходимы для любого бизнеса. Прочтите книгу Дарси Резака «Связи решают все», посвященную коммуникациям, но не тому, как забираться на вершину, расталкивая всех локтями, попутно вылизывая все доступные места начальству. Книга вовсе не об этом: там есть правило «шести рукопожатий» Стэнли Милграма, который провел исследование, где «для выполнения задания участники исследования задействовали в среднем шесть контактных лиц». Задание было простым: Милграм разослал 160 писем случайно выбранным адресатам в штатах Небраска и Канзас и просил их доставить письмо фондовому брокеру в Бостон, используя при этом только личные связи и контакты[158]. Кстати, рукопожатие Анатолия Карачинского в жизни основательное и надежное, как и он сам.
Глосса о связях
В бизнесе как нигде важны связи, которые ты мог бы использовать. Вот почему говорят, что Гарвард – это не просто университет, это твое будущее с точки зрения тех людей, с которыми ты учишься. Через 20 лет после того, как ты закончишь Гарвард, они будут директорами банков, президентами США, руководителями министерств и т. д. И у тебя будет возможность своими дружескими связями воспользоваться. Когда ты приезжаешь в чужую страну, ты находишься в гораздо более тяжелом положении, чем те, кто там родился, вырос, закончил колледж. То ли дело в своей стране, где твои сверстники. Как пел когда-то Окуджава, «скоро все мои друзья займут кабинеты, может быть, тогда и мне будет лучше жить»…[159]
Не только CeBIT посещал Карачинский, ведь в России с 1990 года стала проводиться схожая выставка Comtek, где в 1995 году впервые прозвучал прогноз состояния и развития отрасли. Андрей Чеглаков, генеральный директор фирмы Steepler, заявил: «Прошлый год был первым, когда российский компьютерный рынок не вырос». Анатолий Карачинский, генеральный директор фирмы ИБС, высказал свое мнение: «1995 год был годом, когда мы пытались осознать: кто наш клиент, где он, что сейчас делает…». «Прошу учесть, что эти слова произносились публично – во время дискуссии, организованной в марте московским агентством Dator, а гг. Чеглаков и Карачинский в совершенстве владеют искусством публичных высказываний по острым вопросам, – отмечал “Ъ”. – В переводе на обычный язык их слова означают: на рынке глубокий кризис, спрос упал, принимаем чрезвычайные меры»[160].
Слова о том, что Карачинский «в совершенстве» овладел искусством публичных высказываний, отражают мнение не только журналистов и экспертов отрасли. С того года Анатолий стал первой публичной фигурой компьютерного бизнеса. Не случайно именно он попал на знаковую встречу представителей элиты бизнеса с Владимиром Путиным, только что избранным президентом, в 2000 году. За круглым столом с Путиным мирно сидели президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов, глава группы «Уралмаш-Ижора» Каха Бендукидзе, президент «Сургут нефтегаза» Владимир Богданов, гендиректор пивоваренной компании «Балтика» Таймураз Боллоев, президент «Транснефти» Семен Вайншток, гендиректор «Сибирско-Уральской алюминиевой компании» Виктор Вексельберг, председатель правления «Газпрома» Рем Вяхирев, гендиректор «Русского алюминия» Олег Дерипаска, президент «Видео Интернэшнл» Юрий Заполь, гендиректор «ВымпелКома» (сеть «БиЛайн») Дмитрий Зимин, президент группы компаний IBS Анатолий Карачинский, председатель правления ИМПЕКСбанка Олег Киселев, председатель наблюдательного совета Промышленно-строительного банка Владимир Коган, председатель совета директоров Новолипецкого меткомбината Владимир Лисин, гендиректор «Северстали» Алексей Мордашов, президент группы «Интеррос» Владимир Потанин, председатель совета директоров Международного промышленного банка Сергей Пугачев, президент Горьковского автозавода Николай Пугин, председатель совета директоров Альфа-банка Михаил Фридман, председатель правления «ЮКОСа» Михаил Ходорковский, президент «Сибнефти» Евгений Швидлер.
Журнал «Итоги» писал: «По мнению одного из организаторов встречи Бориса Немцова, было объявлено об окончании эпохи “дикого капитализма” и… фактически поставлена точка в истории первоначального накопления капитала в России». Там же между делом говорилось о том, что в России появились «придворные» олигархи[161].
Любой читатель, мало-мальски знакомый с нынешней элитой бизнеса, может спокойно разделить тот стол на две половины; но эти половины не такие, как у яблока, ведь оставшиеся в числе «придворных» бизнесмены – те еще фрукты. Борясь за сохранение своего бизнеса, они «мочили в сортире» конкурентов.
Но это все было в далеком будущем, а пока Анатолий Карачинский, поддавшись, наверное, общему настрою на позитив, устроил в 2001 году встречу лидеров своей отрасли с новым президентом. В ней приняли участие Аркадий Волож – генеральный директор компании «Яндекс», президент группы компаний «КомпТек»; Ольга Дергунова – глава представительства Microsoft в Москве; Наталия Касперская – генеральный директор ЗАО «Лаборатория Касперского»; Алексей Кудрявцев – генеральный директор «Крафтвей Компьютер»; Борис Нуралиев – директор фирмы «1С»; Георгий Пачиков – генеральный директор фирмы «Параллел Графикс»; Александр Сауров – председатель совета директоров Инновационного центра новых технологий; Евгений Велихов – директор Курчатовского центра и Михаил Якушев – представитель фирмы Global One.
Глосса о встрече и проблемах отрасли
Одна из основных проблем в развитии отечественного ИТ-бизнеса – непонятно, кто у нас в стране отвечает за эту область. И этот вопрос также серьезно обсуждался на встрече. Мне кажется, что в результате обсуждения стало понятно, что такая структура нужна. Нужно обратить внимание, что речь идет не о создании очередного экспертного совета. Точнее, сам по себе экспертный совет может быть очень хорошим механизмом выработки полезных идей, но в первую очередь нужно создать мощный аппарат, который смог бы реализовывать эти идеи.
Хотелось бы отметить, что на встрече речь шла не о получении каких-то льгот от государства, дискуссия шла о том, как использовать имеющийся потенциал страны, который сегодня реализуется на доли процента. Было высказано много интересных идей, и Владимир Владимирович в заключение отметил, что многие из них кажутся ему важными[162].
Журнал «БОСС» взял у Анатолия Карачинского интервью по поводу встречи с Владимиром Путиным. «Я уже ветеран встреч с президентом – участвовал чуть ли не во всех его беседах с бизнесменами, – говорил он. – Знаю разные форматы встреч. И уверяю: эта к “пиару” не имела никакого отношения». Карачинский тогда полагал, что Путин «стремится, как мне кажется, к чему-то более современному, к модернизации страны. К тому, чтобы опираться на ученых, использовать человеческий ресурс. Стремится к величию, но основанному не на силе, а на интеллекте, экономике». Не забыл он и Германа Грефа, который вместе с сотрудниками Центра стратегических разработок обращался тогда «к практикам, говоря: мы ищем точки прорыва. Я и мои коллеги тогда обрисовали ему перспективы IT как одной из таких точек. Герман страшно заинтересовался, уделил этой проблеме много внимания в своей стратегической программе, рассказывал о перспективах информационных технологий в России Путину»[163].
Зря, наверное, Карачинский с коллегами указывали Грефу на точки прорыва: в суете встреч в верхах, прошедших в последующие годы, идею создания органа, отвечающего за отрасль, тихо похоронили. А в 2006 году, когда на заседании Совета по конкурентоспособности министры и представители бизнеса обсуждали подготовленный МЭРТ пакет мер по поддержке промышленных экспортеров, «Герман тотчас запретендовал на создание спецведомства, ответственного за промэкспорт, или хотя бы департамента». «Создание департамента не решит вопроса», – пресек его премьер Михаил Фрадков, пояснивший, что «в 40 странах несметное количество людей сидит и ничего не делает! Их загружать нужно».
«В повисшей тишине, – писал журнал “Профиль”, – раздался робкий голос Анатолия Карачинского, президента группы компаний ИБС. Он пытался выяснить, определилось ли в конце концов правительство с тем, какие отрасли экономики поддерживать.
– Наша отрасль растет на 50 % в год. Она достойна поддержки. Нам деньги нужны на инфраструктурные проекты. А то у нас надежда образовалась, мы варежку разинули, а теперь…
– Ну что вы все плачете? – нашел наконец на ком отыграться Герман Греф. – Что вам нужно? Растете на 50 % в год и все никак не остановитесь. Да еще и все плачете. Если вам нужна жилетка, то вы ее получите. У вас льготы беспрецедентные»[164].
Зря Герман Греф ляпнул про жилетку. Зачем Анатолию Карачинскому плакаться, тем более в жилетку тогда еще чиновника высокого ранга? Если читатель зайдет на портал РИА «Новости», то он найдет примеры того, как Карачинский публично рос, что подтверждалось рейтингами «DATOR Top100» 1994, 1995, 1996, 1997 и 1998 годов и «TOP-PROFI» 1995, 1996, 1997, 1998 и 1999 годов, а еще он стал победителем конкурса «Предприниматель года 2003 – Россия», учрежденного компанией «Эрнст энд Янг» и проводимого в 35 странах мира, в 2004 году представлял Россию на международном конкурсе в Монако, где ежегодно выставка Monaco Yacht Show собирает множество ценителей яхт.
Множество ценителей искусства и яхт собрала в тот год, когда Греф прилюдно «пристыдил» Карачинского, выставка на курорте Пирогово с шаловливым названием «Легкость бытия». «В качестве главного гвоздя предполагалась выставленная в павильоне “Здесь и сейчас” картина “С чего начинается Родина”, созданная руководимой художниками “артелью олигархов”, среди которых значился и Анатолий Карачинский. Писанное “золотыми кистями” полотно и вправду впечатляет, – язвила журналистка “Ъ”. – На берегах Клязьминского водохранилища резвятся полуобнаженные атлеты и атлетки, играют дети и бродят изысканные жирафы. В общем, рай да и только. Впрочем, в контексте остальных павильонов утопия оказывается куда менее китчевой»[165].
Что уж тут говорить о другой «картине» с тем же названием, но не в Москве, а в Питере. Именно там в декабре 2010 года Владимир Путин признался, что не умеет играть на рояле, а только «тыкает двумя пальцами по клавишам». Тем не менее «практически все телеканалы продемонстрировали, как премьер на благотворительном концерте в Петербурге сыграл на рояле “С чего начинается Родина” и спел на английском языке песню с джазовыми музыкантами[166].
В том же декабре, и тоже в Питере, Анатолий Карачинский выступал с публичной лекцией на Инновационном конвенте. Рассказывая о том, как его компания открыла филиал в Канаде, он привел забавную историю о деньгах и чиновниках.
«Лет пять назад приходит человек и говорит: «Я из местного правительства, мы за вами внимательно следим».
Все перепугались.
Он говорит: «Нам нравится, что вы делаете, и мы хотим дать вам денег».
Мы говорим: «Нам не надо ничего!»
Он говорит: «Ребята, это грант для проектов. Вы не можете его потратить нигде, кроме Канады. 200 тысяч».
«Ну ладно, давайте. Потратим».
В этом году мы там совсем большие стали, про нас очень много пишут. Приходит другой человек и говорит: «Ребята, мы решили дать вам миллион в виде гранта. У нас есть программа поддержки стартапов».
Ровно в этот же день мне звонят и говорят: «Нам канадцы предлагают миллион».
Я говорю: «Конечно, берем».
Ровно в этот же день ко мне приходит человек и говорит: «Я хочу с вами встретиться. Я из МВД».
– Он канадец (вопрос из зала)?
– Нет, здесь встретились, в Москве.
Он говорит: «Мы здесь за вами внимательно следим. Мы довольны вашими успехами. Вы хорошо растете. Мы думаем, вы должны нам миллион».
– А почему?
– Делиться надо!
Разница была в несколько часов. Буквально.
– Так поделились?
– Я не буду дальше рассказывать (смех в аудитории).
Аудитория, судя по записи, действительно смеялась от души, а Карачинский между тем обрисовал ей варианты будущего. И смех сразу прекратился. «Вариантов – два: либо вы с кем-то договоритесь, и с кем-то будете коррумпироваться, и вас будут использовать в качестве отмывочной конторы для кого-то, – сказал Карачинский. – Второй вариант – делать бизнес на конкурентном рынке»[167].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.