ГЛАВА ВОСЬМАЯ Призрак Понци
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Призрак Понци
Все аферы в принципе одинаковы, а люди, которые ими занимаются, как правило, не очень умны, но они все же умнее своих жертв, и этого достаточно.
Дэвид Марчант, журналист
Карлос Бианки покинул Италию в последние часы XIX столетия и, прибыв в Новый Свет, сменил свое имя с Карлоса на Чарльза, а фамилию — с Бианки на Понси. К концу Первой мировой войны он уже отсидел в тюрьме Монреаля за подделку чеков и, выйдя на свободу, вновь сменил фамилию, на этот раз с Понси на Понци.
Примерно в 1919 году Понци в поисках лучшей доли уехал из Канады и перебрался в Бостон, где в один прекрасный день получил письмо от некоего человека из Италии, содержащее купон для ответа по международной почте. Этот простой метод оплаты почтовых расходов в одной стране валютой другой страны существует и поныне — это прекрасное решение проблемы оплаты письма с обратным адресом. Поскольку кто-либо, скажем в Глазго (Шотландия), не может купить марку для оплаты отправки обратного письма своего корреспондента, скажем в Ванкувере (Канада), он покупает в местном почтовом отделении такой купон. Человек из Глазго посылает этот купон с некоторой указанной на нем фиксированной стоимостью своему адресату в Ванкувере, а тот в своем местном почтовом отделении обменивает его на марку, которой оплачивается пересылка почтового отправления обратно в Глазго.
Понци бросилось в глаза, что купон, который он получил из Италии, был приобретен в Испании. Вскоре он узнал, что, хотя цены на международные почтовые купоны устанавливаются по фиксированным обменным курсам, фактические эти курсы колеблются настолько сильно, что данный конкретный купон может стоить лишь 15% от номинала американских почтовых марок, которые можно на него купить. Иными словами, купоны, купленные в Испании и обналиченные в Штатах, давали моментальную прибыль примерно в 660%. И Чарльз Понци немедленно заявил о своем вхождении в бизнес купонов для международной почтовой корреспонденции.
Однако вместо того, чтобы самостоятельно профинансировать это предприятие, что было бы вполне законным и принесло бы достаточную прибыль, он пригласил для участия в деле других инвесторов. В соответствии с изложенным им планом, он намеревался лично ездить в Испанию, покупать там десятки тысяч купонов и привозить их в Соединенных Штаты, где их можно будет обменивать на марки, а затем продавать эти марки оптом различным предприятиям. Пообещав инвесторам 40% прибыли в течение 90 дней, он, чтобы развеять возможные сомнения, проделал старый фокус: создал корпорацию с внешне вполне законным названием The Securities and Exchange Company, что, естественно, давало такую же аббревиатуру, как у Комиссии по ценным бумагам и биржам США (S.E.C).
В течение первых нескольких месяцев доходы росли медленно, но стабильно. А вот когда он поднял планку, пообещав до 100% прибыли, шлюзы, наконец, открылись, и в его компанию хлынули сотни тысяч долларов. Понци разбогател так быстро, что через шесть месяцев смог купить большую долю в одном нью-йоркском банке и бостонской импортно-экспортной фирме. Единственная проблема заключалась в том, что этот капитал он заработал отнюдь не на купонах для оплаты почтовых расходов: он просто-напросто присвоил деньги своих инвесторов.
Ближе к середине 1920 года им заинтересовалась газета Boston Post. Репортеры, опросив сотрудников почтовых отделений по всему городу, с удивлением узнали, что Понци в принципе не мог покупать столько купонов, сколько, по его словам, он купил, потому что такое количество купонов не погашалось. После появления газетной статьи к дверям Понци потянулись инвесторы с требованиями вернуть деньги. Не переставая расписывать достоинства своей схемы, он, тем не менее, послушно возвращал инвесторам деньги и проценты, выплачивая их за счет поступлений от новых инвесторов. В течение некоторого времени ему удавалось держать ситуацию под контролем: ограбив Питера, он мог заплатить Полу, но в августе Boston Post заявила, что долги Понци составили уже миллионы долларов.
Сохраняя внешнее спокойствие и уверенность, Понци сделал то, что чаще всего делают жулики, когда их выводят на чистую воду, — он стал судиться с изданием. Он выдвинул иск против Boston Post, потребовав возмещения морального ущерба в сумме 5 млн. долларов, и тут же объявил о создании международного инвестиционного синдиката с активами 100 млн. долларов. Комиссия по делам банков штата Массачусетс закрыла банк Понци прежде, чем начались слушания по этому делу. Почти все национальные газеты поддержали Boston Post, напомнив публике о более ранних столкновениях Понци с канадскими властями, в то время как аудиторы частым гребнем прочесывали документы S.E.C. Очень скоро они выяснили, что доля законных сделок была ничтожно мала: их общий объем составил жалкие 30 долларов. Это означало, что Понци вообще не утруждал себя реализацией своей идеи с купонами для оплаты международных почтовых услуг.
Построенный им карточный домик рухнул, погребя под собой 3 млн. долларов. Понци на несколько лет отправился в тюрьму в Массачусетсе, а когда его выпустили на поруки, сбежал во Флориду, где провернул аферу с недвижимостью, в результате чего вновь оказался за решеткой. В то время он произнес замечательные слова: «Только дурак доверится такому жулику, как я». Примерно в 1930–31 году он был депортирован домой, в Италию, откуда перебрался в Бразилию, где, в конце концов, умер в нищете.
В наследство от него осталась «схема Понци», позволяющая его призраку прекрасно себя чувствовать и сегодня.
* * *
Одним из последователей Понци, которым тот мог бы по праву гордиться, был Гилберт Аллен Зиглер, чья деятельность разорила тысячи людей, доверивших ему свои сбережения.
Зиглер родился в Сиэтле в 1951 году. Этот крепко сбитый лысеющий человек говорит, что вырос на северо-западном тихоокеанском побережье, однако о его прошлом мало что известно. Он утверждает, что окончил университет, но из него нелегко вытянуть его название. Доподлинно известно лишь, что он посещал Green River Community College в Оберне, штат Вашингтон. Зиглер также утверждает, что в 1970-е годы был президентом экономического факультета, но опять-таки не говорит, какого именно. Как оказалось, такого факта в его биографии не было. По его собственным словам, некоторое время он был священником, и, хотя он и не скрывает, что не учился в духовной семинарии и не получил никакой специальной подготовки, тем не менее не сообщает, кем именно был рукоположен. В его анкете упоминаются степень магистра делового администрирования и докторская степень, однако, где они получены, также непонятно.
В 1980-е годы Зиглер жил в Хиллсборо, штат Орегон, и занимался тем, что он называет «религиозной деятельностью», очевидно имея в виду тот короткий период, в течение которого он работал администратором церкви. В различное время, отмечает Зиглер, он был членом комитета избирательного участка местного отделения демократической партии, советником по голосованию местного отделения либертарианской партии и членом комитета избирательного участка местного отделения республиканской партии. Он утверждает, что преподавал экономику, историю экономической философии, рекламу и журналистику. По словам Зиглера, он был совладельцем мексиканского ресторана быстрого обслуживания, основателем и креативным директором рекламного агентства, спонсором нескольких концертов и основателем и президентом некой безымянной христианской организации. Кроме того, он явился организатором того, что, по мнению властей штата Орегон, было мошенничеством с ценными бумагами.
В начале 1990-х годов Зиглер начал привлекать инвесторов для участия в распространении офшорного информационного бюллетеня. Специальная «подписная» плата в размере 150 долларов включала право на дополнительную подписку, за которую инвесторам выплачивались комиссионные. Подписчики могли затем привлекать новых подписчиков, и так до бесконечности. Это была типичная пирамида, но с неким новым «вывертом». Зиглер обещал депонировать все комиссионные на офшорный счет на карибском острове Невис, где деньги инвестировались бы до самой смерти подписчика, после чего счет ликвидируется, а деньги выплачиваются наследникам подписчика. В это поверили многие люди, но не Управление генерального прокурора штата Орегон, и схема была ликвидирована. В отношении Зиглера было начато следствие в связи с рядом допущенных им нарушений, но официальных обвинений выдвинуто не было.
К тому времени он управлял, правда не очень успешно, Hometown Mortgage Corporation. Это было брокерское посредническое предприятие, оказавшееся неудачным и завершившее свою деятельность банкротством. Из материалов дела следует, что личные долги Зиглера 148 различным компаниям составили 1,14 млн. долларов. Его активы равнялись 28 440 долларам, включая 20 долларов наличными, 10 долларов на сберегательном счету и акции Hometown общей стоимостью 10 долларов. В то время у него было три автомобиля и 320 000 долларов неоплаченных долгов. Вину за свой крах он возлагает на человека, которого называет «преподобный Грегори Пек».
По его словам, преподобный Пек сообщил полиции, что Зиглер осуществляет мошенническую инвестиционную программу, о которой он узнал со слов жены одного из приятелей Зиглера, которая была прихожанкой преподобного Пека. Муж этой дамы сбежал к другой женщине, и она хотела таким образом отомстить неверному супругу. Чтобы помочь ей, преподобный Пек ввел в заблуждение полицию, отплатив Зиглеру за то, что тот отказался назначить преподобного Пека на пост директора банка, который он не собирается открывать в ближайшие два года. Если это звучит довольно заковыристо — что вообще характерно для речей Зиглера, — то лишь потому, что он всегда стремится переложить вину за свои промахи на кого-то другого.
Покинув после этого Орегон и уже имея за плечами два неудачных брака, Зиглер появился на Гаваях, где купил лицензию действующего офшорного банка и сменил его название на Fidelity International Bank. Объявив себя его исполнительным директором, он сократил название банка до FIB, причем эта игра слов была абсолютно уместной, ибо банк был зарегистрирован на Науру[3].
В середине 1990-х годов наиболее важной статьей экспорта этого островного тихоокеанского государства площадью менее 8 кв. миль и с населением около 10 тыс. человек были фосфаты. Но жители неблагоразумно израсходовали все их запасы, и страна быстро скатилась на грань банкротства. Срочно потребовалась новая статья экспорта, и правительство выбрало мошенничество.
Офшорный банковский сектор Науру словно специально создан для жуликов. В принципе, лицензии должны были предоставляться только людям с солидным финансовым положением, хорошей репутацией и достаточным опытом. На практике же они выдавались любому, кто был готов заплатить первоначальный сбор в размере примерно 50 тыс. долларов и вносить ежегодные платежи в размере около 1000 долларов. За дополнительные 20 тысяч вам выдавался «паспорт инвестора», предоставлявший гражданство иностранным клиентам. Были проданы тысячи таких паспортов, прежде чем правительство в результате международного давления наконец покончило с этой практикой. Но выдача банковских лицензий продолжалась. Местные директора для этого не требовались, а если хорошенько попросить, вам без дополнительной платы могли выдать и страховую лицензию. Уровень минимальной капитализации был чрезвычайно низок — 100 тыс. долларов. Причем для сбора этой суммы предоставлялось два года после выдачи лицензии. Кроме того, вам не нужно было предъявлять какие-либо доказательства. Все, что требовалось от вас на Науру, — это аудиторское заключение о том, что деньги внесены. Данную проблему можно было решить с помощью любой программы редактирования текста и дешевого струйного принтера.
Существовало требование предоставлять годовые отчеты, но, опять-таки, никому на Науру не было дела, кто проверял ваши счета, при условии, что бланк письма выглядел, как настоящий. Заявители также должны были представить рекомендацию от бухгалтера, аудитора или финансового партнера, который мог бы подтвердить, что аппликант имеет состояние, превышающее 250 тыс. долларов не обремененных долгами активов. В данном случае лицо, подававшее заявление на получение лицензии, Зиглер, было банкротом.
В 1998 году Центральный банк России сообщил, что российскими организованными преступными группировками через Науру было отмыто 70 млрд. долларов. По последним данным, там было зарегистрировано более 400 офшорных банков, причем все они имели один и тот же почтовый адрес. Примерно половина из них якобы управлялась из стран старого советского блока. Корреспондентские отношения с банками Науру всплывали в самых различных уголовных расследованиях, проводившихся на территории бывшего Советского Союза, особенно в Белоруссии, Чечне и на Украине. Говорят, что более трети всех банков, зарегистрированных на Науру, управляется с ближневосточного субконтинента, что вызывает серьезные вопросы о роли Науру в финансировании террористических групп.
Если на Науру когда-либо и существовали законопослушные офшорные банки — причем в этом отношении имеются большие сомнения, — их можно было сосчитать по пальцам одной руки. В 2003 году у правительства кончились деньги, и остров погрузился во тьму. Правительство поклялось аннулировать все банковские лицензии и отозвать все проданные им паспорта. И все же Науру до сих пор возглавляет списки стран, нарушающих законы об отмывании денег, что означает, что ко всем зарегистрированным здесь организациям следует относиться с «исключительным подозрением».
FIB Зиглера вряд ли намеревался стать исключением. Зиглер утверждает, что за год чистая стоимость банка превысила 200 млн. долларов, но из документов следует, что FIB 3 июля 1996 года получил лицензию как банк класса «Б», а следовательно, не мог функционировать до тех пор, пока не установит корреспондентские отношения с каким-нибудь банком класса «А» из офшорного мира. Зиглер искал такой банк в Белизе, Барбадосе и Антигуа, но никто не согласился с ним сотрудничать. Необходимо отметить, что Зиглера отвергли даже на Антигуа, — и это при том, что правительство этого государства и огромную массу лицензированных им жуликов отличала высшая степень цинизма.
В конце концов он узнал об одном гостеприимном местечке на Гренаде. Этот карибский «остров пряностей» с населением 90 тыс. человек как раз открылся для бизнеса. И к тому времени Зиглер познакомился с человеком, который знал, как заставить этот бизнес работать.
Роберт Эрл Палм также утверждает, что является рукоположенным священником. Прибыв в город Викторию в Британской Колумбии, он говорил людям, что представляет коалицию христиан-филантропов, контролирует несколько европейских трастов и консультирует тайскую и саудовскую королевские семьи. Палм на два года старше Зиглера и тоже успел побывать директором банка, но его United National Republic Bank (UNRB), предположительно находящийся в Москве, скорее всего, вообще не существует. Русские говорят, что никогда не слышали о таком банке, а канадское Управление суперинтендента финансовых учреждений в своем официальном предупреждении описывает UNRB как находящийся в «неизвестной юрисдикции». Не являясь ни лицензированным зарегистрированным в Канаде банком, ни зарегистрированным представительством иностранного банка, работающим в Канаде, «он, возможно, работает в Канаде в нарушение закона о банках».
Палм и UNRB попали на первые полосы газет в 2003 году, когда Верховный суд Британской Колумбии наконец смог предъявить им обвинение по делу 12-летней давности. В 1991 году, используя компанию под названием Advance Capital Services Corp. и UNRB как гаранта сделки, Палм закупил у польских фермеров картофель и пшеничную муку на сумму 300 млн. долларов. Он говорил, что товар предназначался для отправки в Россию в качестве гуманитарной помощи. Поляки отгрузили товар на 37 млн. долларов, и он быстро исчез. Через два года, так и не получив денег, польский сельскохозяйственный кооператив вчинил иск Палму, его партнеру Джейсону Далласу и Advance Capital Services. В Польше Палму предъявили обвинение в мошенничестве, но его экстрадиции из Канады так и не последовало. Даллас, однако, был осужден за мошенничество и провел в тюрьме четыре с половиной года.
К тому времени, когда поляки дошли до разбирательств в канадском суде, Даллас уже находился в тюрьме, а Advance Capital Services была исключена из регистра компаний. По словам судьи, UNRB не был лицензированным банком и никогда не работал в таком качестве. В результате Палм остался один. Суд пришел к выводу, что он использовал Advance Capital Services «для достижения бесчестных целей и осуществления мошенничества», и обязал его выплатить польской стороне 37 млн. долларов.
По сообщениям канадской прессы, Палм в течение десяти с лишним лет был объектом расследования, проводимого канадской полицией, канадской налоговой службой и полицейскими учреждениями США и Европы. Кроме того, предположительно, на Украине также ведется расследование мошенничества с обменом рублей на доллары на сумму 40 млн. долларов. Аналогичное расследование, по некоторым данным, ведется и в Финляндии.
Чтобы провернуть сделку в Польше, Палм и UNRB предложили ссудить 11 млрд. долларов твердой валюты южнокитайской Guangxi Trust & Investment Corp. В обмен китайцы передали Палму примерно 200 аккредитивов, включая аккредитивы на сумму 80 млн. долларов, выписанные на некий китайский банк, расположенный на острове Хайнань. Китайцы так и не получили обещанных 11 млрд. долларов, но Палм воспользовался их бумагами на 1 млрд. долларов в качестве гарантии по сделке с картофелем и пшеничной мукой. Вскоре после этого Скотланд-Ярд обнаружил 22 из этих аккредитивов, стоимостью 1 млрд. долларов, всплывших в различных мошеннических сделках. Остаются еще китайские аккредитивы на сумму 9 млрд. долларов, до сих пор циркулирующие в офшорном мире.
Те же люди, которые несколько лет расследовали дела Зиглера, утверждают — но пока не могут это доказать, — что Зиглер заплатил Палму 2 млн. долларов за «деловые советы». Если это так, то уроки «использования дутых бумаг для займа активов, которые вы можете включить в банковские книги под видом реальных активов, под которые вы можете занять настоящие деньги» стоили того, что было за них заплачено.
Гренадские политики и бизнесмены, превратившие страну в офшорный финансовый центр, думали, что это прекрасный способ избавиться от всех своих проблем и обеспечить экономическое здоровье страны. Они намеревались лицензировать ряд компаний и банков, а затем просто расслабиться и наблюдать, как к ним текут денежки. С этой целью они учредили Управление офшорных финансовых услуг Министерства финансов и назначили его главой Майкла Крефта. Близкий друг премьер-министра Кита Митчелла, Крефт получил образование в Канаде, работал в Agriculture Canada в Регине, а затем еще 15 лет — в департаменте скоростных дорог провинции Манитоба. Должность же регистратора офшорных услуг Гренады досталась ему по той простой причине, что он вернулся домой и нуждался в работе.
Приглядевшись повнимательнее к Гренаде, Зиглер понял, что ему представилась уникальная возможность. Обмануть правительство острова, члены которого были на редкость некомпетентны, ничего не стоило. Даже без посторонней помощи он был готов превратить это место в хрестоматийный пример того, что происходит с офшорным финансовым центром, когда управляющие им люди не имеют ни малейшего понятия о том, что делают.
Зиглер прибыл на остров, представился главным управляющим First International Bank и надавал массу обещаний, в том числе о создании множества рабочих мест. Он пообещал обогатить остров, превратив FIB в новое юридическое лицо, которое он назовет First International Bank of Grenada (FIBG), или, для краткости, First Bank. Чтобы никто на Гренаде ни на миг не усомнился в его словах — а это, собственно, и произошло, что вовсе не удивительно, — он помахал перед носом официальных лиц острова паспортом гражданина Доминиона Мелхиседек.
В отличие от Науру с его мошенническим «паспортом инвестора», этого самопровозглашенного «церковного государства» не существует вообще. Первым адресом Мелхиседека была Айла-де-Мальпедо, скала в Тихом океане, которая, как выяснилось, принадлежит Колумбии. Затем Мелхиседек переместился на Капитанэ, остров в тысяче милях к югу от Таити, утверждая, что право на суверенитет над ним было получено у королевства Полинезия, при том что королевства такого на самом деле не существует, а поверхность Капитанэ большую часть времени находится под водой, на глубине 30 футов. Среди других адресов были Антарктика, остров Клиппертон в южной части Тихого океана, остров Солкоуп у побережья Ротумы в южном Тихом океане и атолл Таонги — необитаемый барьерный риф, принадлежащий Республике Маршалловы Острова.
В течение нескольких лет полиция Гонконга арестовывала мошенников, пытающихся использовать чеки, выписанные на банки Мелхиседека; власти Техаса рассылали предписания о прекращении деятельности страховых компаний Мелхиседека; британские полицейские обыскивали компанию, проворачивающую инвестиционную аферу в Мелхиседеке от имени Германской Веймарской Республики; полиция Филиппин арестовала трех человек, включая британского юриста, за продажу паспортов Мелхиседека на общую сумму в один миллион долларов — по 3500 долларов за штуку; 2000 инвесторов в Сингапуре, Португалии и на Карибах потеряли миллионы долларов в мошеннической сделке, предложенной Credit Bank International of Melchizedek; а Комиссия по ценным бумагам и биржам выдвинула обвинения в мошенничестве против некоего юриста и его инвестиционной консультационной фирмы, якобы управлявших принадлежащим Понци банком Мелхиседека.
Первое упоминание о Мелхиседеке относится к концу 1980-х годов. Эта «страна» было создано многократно судимыми сыном и отцом Педли — Дэвидом и Марком. Марк Педли под прикрытием Consortium Finance Corporation начал продавать зарегистрированные там банки. В ассортимент предлагаемой им «продукции» были включены также паспорта этого «государства», а вскоре была открыта бухгалтерская фирма International Auditors, которая якобы занималась проведением аудитов в этих банках. Он умудрился даже создать «посольства Мелхиседека» — в Вашингтоне, адресом которого был почтовый ящик, а роль секретаря выполнял автоответчик, и в сорока других странах, объявив об аккредитации в ООН, Канаде, Ватикане, восьми странах Европы, пяти странах тихоокеанского бассейна, пяти странах Африки, а также в Оклахоме, Канзасе, Миссури, Калифорнии, Чикаго, на некой суверенной территории под названием «Европа» и еще одной — под названием «Центральная Америка».
«Все связанное с Мелхиседеком является мошенничеством, — отмечает Джон Шоки, легендарный эксперт по мошенническим сделкам, сотрудник Управления контролера денежного обращения США. — Мы имеем дело с фальшивым правительством, состоящим из жуликов, создавших фальшивые гражданства, посольства и представительства, выпускающих дипломатические паспорта, регистрирующих документы о предоставлении финансовой помощи, выдающих лицензии предприятиям и открывших фондовую биржу. Ни один документ, в котором фигурирует Мелхиседек, не является законным».
В паспорте Зиглер значился как «посол Мелхиседека на Карибах».
Согласно банковским законам Гренады, для того чтобы открыть FIBG, Зиглер должен был внести 2,2 млн. долларов. Их у него, естественно, не было. Но, зная, что власти не будут копать слишком глубоко, Зиглер предъявил документы, из которых следовало, что он готов внести 500 тыс. долларов наличными и 17,25 млн. долларов публично торгуемыми ценными бумагами. Эти средства оказались залогом по ссуде, которая никогда не выдавалась и, соответственно, не погашалась. Но даже Зиглер, должно быть, удивился, когда представитель властей Крефт не проверил самый большой предполагаемый актив банка — рубин «Мальчик на водяном буйволе» весом 10 000 карат и стоимостью 20 млн. долларов. Зиглер внес его в книги FIBG по «ликвидационной стоимости» в 15 млн. долларов. Единственной проблемой было то, что Зиглеру он не принадлежал, Зиглер не имел на него никаких прав и, более того, никогда его не видел.
Крефту была передана фотокопия оценочного заключения на рубин. Не фактическое оценочное заключение, которое само по себе уже могло показаться довольно подозрительным, а фотокопия! Ни Зиглер, ни кто-то еще не представили оригинала документа, в котором бы указывалась стоимость этого камня или его принадлежность Зиглеру. Фактически, когда ФБР удалось обнаружить настоящего владельца рубина, было доподлинно установлено, что этот человек владел камнем более двух десятилетий, по-прежнему им владеет и никогда не уступал другому лицу какой-либо его части, а также никогда не слышал о Зиглере.
Кроме того, рубин не является ликвидным активом и, в соответствии с гренадскими законами, не мог быть использован как первоначальный капитал. И, тем не менее, 9 октября 1997 года Майкл Крефт выдал FIBG лицензию № 005 офшорного банка класса 1.
Перелицевав FIB, Зиглер занялся собственной персоной. Помимо компаний и банков Гренада в те дни занималась одним из наиболее сомнительных дел офшорного мира, а именно продажей национального суверенитета. На основании «экономического гражданства» Зиглеру было разрешено купить гренадский паспорт. Он обошелся ему в 50 тыс. долларов: 22 тыс. долларов — сбор в казначейство, 17 тыс. — инвестиции в одобренный правительством проект и 11 тыс. — гонорар соответствующему агенту. Однако в паспорте был указан не Гилберт Аллен Зиглер — в конце концов, именно под этим именем его уже знали в Штатах и Мелхиседеке, — а Ван Артур Бринк. Так на законных основаниях Зиглер приобрел новое имя.
Те же люди, которые в течение нескольких лет расследовали его деятельность и связывали его с Робертом Эрлом Палмом, говорят, что все, что произошло впоследствии, ясно указывает на влияние человека, подобного Палму. И хотя Зиглер-Бринк наверняка считает себя очень умным, они утверждают, что он все же недостаточно умен для того, чтобы придумать такую операцию, как афера с FIBG.
Сначала он создал на Невисе International Deposit (re)Insurance Corporation. Сокращенный вариант ее названия — IDIC — отнюдь не случайно напоминает аббревиатуру американской организации Federal Deposit Insurance Corporation (FDIC), наводя на мысль о связи и/или позволяя предположить, что она даже надежнее, чем FDIC, поскольку является ее международной версией. Затем, по его собственным словам, которые есть не что иное, как откровенная ложь, Ван Артур Бринк и FIBG в результате «независимых переговоров» заключили с IDIC соглашение о страховании вкладчиков FIBG. Иными словами, ваши деньги находятся в полной безопасности, потому что это утверждает IDIC. Он заявил, что на каждый застрахованный доллар FIBG имеет свыше 200 долларов депозитов и что IDIC присвоила банку рейтинг «ААА». Нечего и говорить, что этот рейтинг не имеет абсолютно никакого значения, как и страхование IDIC, потому что все это Зиглер-Бринк просто придумал.
Вскоре после этого он создал целый ряд международных деловых корпораций в разных точках Карибов, открывая для них счета в других юрисдикциях, таких как Джерси и Австрия, чтобы создать видимость деловой активности и запутать следы денег. Чтобы побудить людей вкладывать в FIBG, он создал Given In Freedom Trust (GIFT), некое подобие его подписной пирамиды в Орегоне. Со временем он будет утверждать, что вкладчики GIFT аккумулировали в этом трасте 1 млрд. долларов. Это ложь.
Вслед за этим Зиглеру пришла идея создать World Investor’s Stock Exchange (WISE). По его словам, это была «возможность сформировать рынок венчурного капитала, на котором фактор риска уменьшен до ничтожно малой величины, для помощи малым предприятиям в получении стартового капитала и финансирования “мезонинного уровня” в мире, который становится все более враждебным к созданию предприятий и финансированию развития».
Что бы ни означали эти слова, в действительности WISE была лишь еще одним пустым обещанием. Размещение акций на WISE гарантировались FIBG и IDIC. При этом утверждалось, что, если их цена упадет ниже уплаченной инвесторами стоимости, IDIC компенсирует им убытки. Помимо того факта, что акции компаний, котируемых на WISE, никогда не продавались на вторичном рынке — а это означало, что, купив эти акции, вы уже не могли их продать, — сами эти компании характеризовались как «начинающие», т.е. они, скорее всего, больше нигде не могли получить финансирование, поэтому нетрудно понять, чем они были в действительности и во что, в конце концов, могли превратиться.
Одновременно Зиглер начал формировать франчайзинговую сеть для своих мошеннических операций. Он помогал своим «агентам» создавать подчиненные банки FIBG, многие из которых получали лицензии на Гренаде с помощью открытой им там компании, выступающей в качестве правительственного агента по лицензированию. Подчиненные банки выполняли роль каналов, по которым доходы, извлекаемые из мошеннических сделок, перетекали в FIBG, где эта выручка маскировалась под законные средства. Большинство из почти двух дюжин подчиненных банков FIBG — таких как Wellington Bank, Cambridge International Bank & Trust, Crown Meridian Bank и Sattva Bank — управлялись людьми, либо подозреваемыми в мошенничестве, либо уже осужденными за мошенничество ранее, либо теми, кому предстояло быть осужденными в будущем.
Зиглер-Бринк также усвоил ценный урок, полученный в Лас-Вегасе. Казино заманивают игроков, предлагая им попытать счастья за их счет. Он же привозил потенциальных жертв на Гренаду, селил их в хорошей гостинице, поил и кормил за свой счет, водил на пляжи с белым песком и предлагал развлечься плаванием с аквалангом. Затем он подтверждал их худшие опасения относительно неблагоприятных государственных налоговых режимов, открывал для них счета и присваивал себе их деньги. Он уверял их, что помимо того, что их деньги были застрахованы IDIC, сам FIBG имел достаточные наличные средства, а также эквиваленты наличных и золото в различных международных банках, включая депозитные сертификаты на золотые слитки от Union Bank of Switzerland. Документы, подтверждавшие право владения золотыми слитками в Union Bank of Switzerland, оказались фотокопиями фотокопий, к тому же банки не выпускают депозитные сертификаты на золотые слитки. Тем не менее он хвастал: «Я не знаю ни одного другого банка в мире, обеспечивающего такую же мощную поддержку своих обязательств по отношению к вкладчикам, как First Bank».
Как это ни печально, но он был не прав. В офшорном мире полным-полно банков, которые обеспечивают столь же жульническую поддержку своих обязательств по отношению к вкладчикам.
Еще печальнее то, что всего за 25 месяцев — с марта 1998 года по апрель 2000 года — Зиглер-Бринк смог провернуть одну из самых поразительных финансовых афер в истории офшорного мира.
* * *
Его игра представляла собой не что иное, как обыкновенное мошенничество, так называемую аферу с «первоклассным банком».
По оценке правительства США, ежегодный мировой ущерб этой аферы, дающей своим авторам в офшорном мире отличный способ мгновенного обогащения, составляет 2,5 млрд. долларов. В основе ее лежит совершенно абсурдное предположение о том, что некоторые банки и правительства ради сохранения полной секретности готовы платить другим банкам и правительствам процентные ставки в диапазоне 100–500% годовых.
Типичный сценарий выглядит следующим образом: правительство Японии, понимая, что их крупнейшие коммерческие банки вот-вот обанкротятся, образовало пул из 15 крупных международных банков — так называемых «первоклассных банков» — для спасения своей экономики. Через них Япония предлагает финансовые инструменты общей стоимостью 12 млрд. долларов под гарантированные ежемесячные 12,5%. Это 150% годовых. Японцы регулярно погашают долги, и 15 первоклассных банков имеют свои твердые 2,5% ежемесячной комиссии с каждых 10 млн. долларов, однако существуют два важных ограничения, налагаемых законом. Во-первых, ни один банк не может продавать эти инструменты другим участникам экономической деятельности, за исключением правительств иностранных государств или других первоклассных банков. И, во-вторых, ни один банк и ни одно правительство не имеют права публично признавать существование этих финансовых инструментов.
Зная об этом, офшорный банк через своих агентов распускает слухи о том, что ему чудесным образом удалось проникнуть на этот высокодоходный рынок и приобрести портфель этих супердоходных бумаг. Понимая, что средний инвестор не сможет выложить 10 млн. долларов, офшорный банк делит каждый пакет на транши по 100 тыс. долларов. Беря себе ничтожный 1% комиссионных в месяц, он предлагает инвесторам ежемесячный доход в 9 тыс. долларов с каждых 100 тысяч.
Нечего и говорить, что у любого человека, у которого действует хотя бы половина мозга, немедленно возникнут сомнения. Однако, используя сочетание полного отсутствия риска — поскольку каждая инвестиция застрахована IDIC — и флера некой изысканности, даже посредственный жулик может лишить свою жертву остатков здравого смысла.
Необходимо также помнить, что завеса секретности запрещает правительствам и банкам признавать существование этих уникальных и исключительных инвестиционных возможностей. А даже если бы они и могли рассказать вам о них, они не стали бы этого сделать, потому что не хотят, чтобы вы ими воспользовались. Правительства и первоклассные банки договорились о том, чтобы придерживать их для себя, поэтому, если вы позвоните в первоклассный банк или начнете задавать вопросы в государственном учреждении, там изобразят удивление и скажут, что ничего подобного не слышали. Они, вероятно, даже попытаются запугать вас, сказав, что это не более чем мошенничество.
Несмотря на всю невероятность этого сценария, ежедневно на него покупаются тысячи людей. Они звонят в банк, спрашивают об инвестициях со сверхвысокой доходностью, слышат в ответ, что таковых не существует, и немедленно приходят к выводу, что тот парень из офшорного банка, который предложил им эту уникальную и исключительную возможность, был прав. Правительство и первоклассные банки пытаются замести следы, поэтому, ясное дело, штука эта на самом деле существует.
На каждый сайт в Интернете, предупреждающий публику об этом мошенничестве с первоклассными банками, — Offshore Alert (http://www.offshorebusiness.com); Metropolitan Police (www.met.police.uk/fraudalert/prime.htm); Комиссии по ценным бумагам и биржам США (www.sec.gov/divisions/ enforce/primebank.shtml); Quatloos (www.quatloos.com/ cmprime/programme14.htm); канадской полиции (http:// www.rcmp-grc.gc.ca/scams/primeinvest.htm) и Управления контролера денежного обращения (http://www.occ.treas.gov) — приходятся буквально тысячи других сайтов, предлагающих инвесторам возможность потерять свои деньги.
В самом начале своей деятельности Зиглер-Бринк ориентировал свой маркетинг на членов евангелистских церквей в Канаде и Штатах, проявляя особый интерес к пенсионерам. Он без смущения использовал их финансовую незащищенность и религиозные убеждения. Сохранилась видеопленка одного его выступления, в котором он, в частности, заявил: «Бог дал каждому право на свободу, которая возможна только при условии, что вы богаты». Прошло немного времени, и его внимание переключилось на другие группы. В конце концов он отказался от какой-либо специализации и стал получать деньги от всех «желающих», которым хватало глупости отдавать их ему.
Превратив лицемерие в своего рода искусство, Зиглер-Бринк продемонстрировал свои прекрасные навыки в этой области в ходе длительного обмена электронными письмами с журналистом Джоном Гринвудом из канадской газеты National Post, объясняя, почему FIBG в состоянии предлагать такие сверхдоходные процентные ставки по вкладам.
Все дело, как оказалось, было в «понимания того, что вы можете делать, и левередже». Он писал: «Я обнаружил, что имеется множество владельцев крупных активов (в сотни миллионов и миллиардов долларов), готовых доверить эти средства банку на определенных условиях, включая контракт на распределение прибылей от использования этих активов».
Его формула успеха выглядела следующим образом: (1) создайте кредитные линии под залог активов; (2) используйте кредитные линии для получения прибыли; (3) повторите все это несколько раз.
Чтобы получить депозиты на сумму 200 млн. долларов, утверждает он, может потребоваться 500 тыс. долларов на создание и операционные расходы компании специальных услуг, 500 тыс. долларов на банковские операционные расходы и 1 млн. на затраты по приобретению. «В результате банк получает огромный потенциальный левередж. Я использую слово “потенциальный”, потому что в данный момент это нереализованная прибыль. Если вы ничего не будете делать с активами, вы не получите наличной прибыли (хотя у вас имеется огромная “бумажная” прибыль)».
Под эти 200 млн. долларов, по словам Зиглер-Бринка, он мог легко получить ссуду в размере 80%, т.е. 160 млн. долларов. «Я знаю ипотечных брокеров в Орегоне, которые занимаются исключительно куплей-продажей первых и вторых закладных и зарабатывают на свой рабочий капитал не менее 70% в год».
Вот что говорит обанкротившийся ипотечный брокер. Прибыль в размере 20% годовых на 160 млн. долларов, утверждает он, приносит доход в 32 млн. долларов. После уплаты 16 млн. долларов за пользование кредитной линией и раздела оставшейся суммы между партнерами по совместному предприятию остается 8 млн. долларов. Уплата 200% своим вкладчикам, что представляет, по его словам, первоначальные 2 млн. долларов, означает выдачу еще 4 млн., после чего остается 4 млн. долларов «абсолютно чистой» прибыли.
Это, разумеется, полнейший бред.
Рассмотрим теперь «элемент Понци». Если безрисковая инвестиция не выплачивается быстро, то распространяется слух, что вся эта история — обман. Зиглеру-Бринку необходимо было позаботиться о первых участниках, публично сообщив о выплате им высокого процента, чтобы втянуть в эту игру других простаков. Чем быстрее идет игра, чем больше Питеров подписываются, принося деньги для выплат Полам, тем медленнее производятся выплаты тем, кто фактически что-то от этого получает. Извинения за неправильные телеграфные переводы и ошибки удаленных корреспондентских банков успокаивают людей, желающих получить свои деньги. К тому времени, когда у большинства из них открываются глаза на истинную природу этой схемы, банк уже ликвидирован, а его владельцы скрылись в Уганде.
Именно так все и произошло.
* * *
Если вы верите в судьбу, вы легко можете прийти к выводу, что жизненному пути Дэвида Марчанта было суждено пересечься с путем Зиглера-Бринка, потому что, когда Зиглер-Бринк обучался ремеслу офшорного жулика, Марчант готовился стать журналистом, охотящимся за офшорными жуликами.
Уроженец Южного Уэльса, Марчант изучал журналистику в Кардиффе и начал свою карьеру репортера с описания забастовок шахтеров 1980-х годов. Через 10 лет, в поисках новых историй и более благоприятного климата, он иммигрировал на Бермуды, где провел шесть лет, доставив немалое беспокойство официальным властям разоблачением их глупости. Он писал о местных бизнесменах, укравших у Bermuda Fire & Marine Insurance 40 млн. долларов, в результате чего компания испустила дух. Он рассказал о листингах сомнительных акций на Бермудской фондовой бирже, сообщил о лучших и ярчайших представителях Бермуд, вытаскивая на свет их самое грязное финансовое белье, пока, наконец, не стал поперек горла столь многим, что правительство просто лишило его права на работу.
В 1996 году он появился в Майами и начал издавать информационный бюллетень под названием Offshore Alert и родственное ему периодическое издание Inside Bermuda, потому что не в его характере просто так сдаваться. Не отличаясь осторожностью, он до сих пор бесстрашно нападает на фальшивые банки, подставные компании и коррумпированные правительства во всех частях офшорного мира.
Марчант был первым журналистом, проявившим интерес к Зиглеру-Бринку. И, как и следовало ожидать, тот, попытавшись огрызнуться, потерпел сокрушительное поражение.
«Для того чтобы прийти к выводу, что Ван Бринк занимается жульничеством, вовсе не обязательно быть лучшим детективом в мире, — говорит Марчант, — Вы только подумайте, ведь он предлагал 250% годовых. Однако его идея использования в качестве приманки FIBG, приобретения банковских лицензий для своих подельщиков и создания подчиненных банков была гениальной. Он понимал, что брокеры, которым принадлежали эти банки, удвоят свои усилия, собирая для него деньги, потому что часть этих денег достанется их собственным банкам».
Через несколько дней после первого разоблачительного материала о Зиглере-Бринке крупная флоридская юридическая фирма вчинила Марчанту иск на 100 млн. долларов за клевету. От имени Зиглера-Бринка она обвинила его в «преднамеренной лжи, наветах, необоснованных обвинениях и вводящих в заблуждение заявлениях». Ею была также предпринята попытка предотвратить дальнейшее разоблачение ее клиента, но суд отказался рассматривать это дело. Так же как Понци в отношении Boston Post, а Марк Харрис — того же Марчанта, Зиглер-Бринк использовал суды как дубинку в борьбе с журналистом. Расчет жулика строился на том, что большинству журналистов не по карману нанять хорошего адвоката, а потому Марчанту вряд ли удастся выпутаться из этого дела. Но Марчант твердо стоял на своих позициях, и была назначена дата судебных слушаний. Зиглер-Бринк не представил к назначенному времени необходимые документы и вообще не явился в суд. Поэтому его адвокаты сообщили Марчанту, что дело прекращается.
Теперь Зиглер-Бринк утверждает, что Марчант является агентом ФБР, ЦРУ, конкурирующих банков и неназванных злопыхателей, которые вознамерились вывести его из бизнеса. Чем не теория заговора?
Среди материалов, опубликованных Зиглером-Бринком в Интеренете, можно найти массу истории о тайных встречах, загадочных посредниках, которые жаждут услышать его мнение по всем мировым проблемам, и подставных лицах. В них утверждается, что человек по имени Гил Зиглер, когда-то участвовавший в афере с золотом, — это вовсе не он, а Зиг Зиглер, создавший мошенническую инвестиционную схему, — не его брат Зиг. Зиглер, используя свою извечную демагогию, постоянно представляет себя жертвой. Оказывается, виной всему его сострадание к ближнему, желание помочь простым людям. Крупные банки ему завидуют, пресса лжет, аудиторы его ненавидят, а правительства решили с ним покончить. Когда выяснилось, что жесткий диск его компьютера в Гренаде заполнен ссылками на порнографические сайты, он заявил, что они были оставлены одним бедным юношей, которого он по доброте душевной нанял, чтобы тот научил его обращаться с компьютером.
Он говорит, что его беды начались еще в1999 году. «Не прошло и 30 дней после того, как я написал и распространил материал, в котором подверг критике отчет Организации экономического сотрудничества и развития о “пагубной налоговой конкуренции”, как я стал мишенью нападок хорошо финансируемого журналиста из Флориды, который вознамерился расправиться с First Bank и мною, обвинив меня (совершенно необоснованно, хотя многим это и показалось убедительным) в мошенничестве, реализации схемы Понци (это абсолютно невозможно, поскольку общая сумма депозитов составляла менее 1% активов банка) и отмывании денег (это также невозможно, поскольку частный международный банк не может принимать наличные вклады — все средства должны поступать в виде телеграфных переводов или чеков, выписанных на коммерческие банки, которые “знают” своих клиентов и уверены в законности происхождения их средств)».
В ответ Марчант лишь рассмеялся: «Он всегда обвиняет кого-то другого. Разумеется, весь мир ополчился на него, потому что он принял участие в конференции и произнес несколько слов о том, что правительства якобы грабят всех и вся. Господи, да ведь он проворачивал одну из самых откровенных мошеннических афер, которые только можно себе представить, и уже поломал жизнь многим людям. Кроме того, не забывайте, что он никогда не смог бы этого сделать, если бы не попустительство правительства Гренады. Мне говорили, что офис FIBG расположен буквально дверь в дверь с офисом государственного регулирующего органа».
* * *
Возможно, кое-кто на острове и поверил в то, что Зиглер-Бринк действительно оригинальный мыслитель, способный творить чудеса в мировой экономике. Более вероятно, однако, что для большинства общение с ним закончилось глубоким разочарованием. Роль главного обвинителя досталась бывшему госчиновнику Майклу Крефту.
Человек с тихим голосом, смущенный этим скандалом и, по всей видимости, не склонный его обсуждать, Крефт говорит, что, если бы ему пришлось делать все с начала, Зиглер-Бринк никогда бы не получил лицензию. «Не забывайте, Гренада тогда только вступала в этот бизнес, и у нас не было достаточного опыта».