Первое собрание тайного общества
Первое собрание тайного общества
Гретта чувствовала себя немного не в своей тарелке. Мало того что она не любила и не понимала мужские посиделки за пивом – а тут еще дискомфорт от того, что сидишь на кухне у собственного начальника. Кухня была слишком обшарпанной для директора компании, но удивительно чистой для одинокого мужчины. Вроде у него есть девушка… У Гретты были разные начальники… Кто знает, что у этого на уме. Неправильно понятый намек – и придется снова менять работу. В Lab34 ей нравилось, и недоразумений с начальством не хотелось. Единственной причиной, которая заставила ее прийти, была горячая Гришина просьба и его убежденность в том, что «Санчес – свой парень». Похоже, они с Санчесом играли в какую-то конспиративную игру. И ее собирались втянуть. Казаки-разбойники.
Постепенно на кухне Санчеса помимо Гриши, Гретты и самого хозяина собрались еще несколько человек из числа старых проверенных товарищей. Два лагеря участников можно было легко отличить друг от друга. С одной стороны сидели взрослые, загорелые, громогласные, бородатые друзья Гриши в клетчатых рубашках с закатанными рукавами, заполнившие кухню плотным едким дымом. С другой – друзья Санчеса, бледные от смущения и постоянного сидения за компьютером юноши в драных джинсах и майках с провокационными надписями. Гретта одинаково плохо вписывалась и в тот, и в другой лагерь.
«Надо было позвать Полину, – подумал Санчес. – Тогда бы Гретта не так напрягалась в обществе мужиков». Но он не был уверен, что Полина придет в восторг от его подпольной затеи.
Гриша в двух словах обрисовал стоящую задачу, концентрируясь больше на научной составляющей, чем на бизнесе. По предложению Санчеса он в целом представил проект как некоммерческий и исключительно научный, чтобы сразу объяснить – денег никто из участников процесса заработать на этом не сможет.
Дебаты открыли дружными хлопками пивных банок и оживленной дискуссией по поводу необходимости укрепить интеллектуальный потенциал как минимум парой бутылок водки. «А то сидим по-детсадовски», – проворчал один из «стариков». Санчес боялся превратить встречу в банальную пьянку, тем более в собственной квартире. Он мягко возразил. Гриша, не обращая на него внимания, молча поставил на стол две припасенные бутылки водки. Санчес досадливо махнул рукой и попросил ограничиться пластиковой посудой, которую потом можно будет просто выбросить.
Разговор между малознакомыми людьми явно не клеился. Беседа постоянно разваливалась на мелкие очаги, интересные отдельным участникам и мало связанные с задачей, которую поставил Гриша.
– Кто тут ЛПР у нас? – спросил колоритный субъект из Гришиной братии.
– Кто-кто? – не понял Санчес.
– Ну… Лицо, принимающее решения. Вам что, теорию принятия решений в школе не преподавали? Гриш, они даже не знают, кто такой ЛПР! Отсюда и все ваши проблемы ортодоксального статистического подхода. Молодежь…
– Зато я знаю, кто такой МПС, – обиделся Санчес.
– И кто же это?
– Не скажу. А то неинтересно будет потом. В общем, я здесь решения принимаю.
– Нужно важное решение принять. На грудь, так сказать…
Только когда ящик пива, вся водка и даже резервная бутылка коньяка из личных запасов Санчеса были уничтожены и всех участников дискуссии сплотил единственный животрепещущий вопрос: кого посылать в ларек и что брать, – в кухне наметилось явное единение родственных душ. Даже Гретта, выпившая всего несколько глотков, но раскрасневшаяся от духоты и избытка мужского внимания, наконец почувствовала себя в безопасности и втянулась в активную беседу.
– Бутылку белого. Для дам! – закричала она фальцетом, перекрикивая общий гвалт.
Все захохотали.
Санчес удовлетворенно отметил профессионализм Гришиной тусовки. Дойдя до той незримой черты в употреблении алкоголя, после которой сознание, достигнув высшей точки возбуждения и обостренного восприятия, начинает неминуемое падение в глубины темного бессознательного, они неожиданно остановились и взялись за бумагу. Закипели ожесточенные споры.
Роли распределились сами собой. Большинство «стариков», хорошо знакомых с исследованиями Гриши еще со старых времен, фокусировались на том, что можно сделать, а что – нельзя. Какие задачи можно разносить по отдельным компьютерам с научной и технической точки зрения, а какие нужно держать на центральном сервере. За минуту набросали на листе несколько схем технической архитектуры, структуры данных, принципов синхронизации…
Молодые больше склонялись в сторону обсуждения идей конкретных приложений, которые должны заинтересовать домашних пользователей настолько, чтобы каждый из них согласился скачать такое научное приложение и оставить включенным свой компьютер.
– Компьютерная игра! Можно с выходом в социальные сети. Там миллионы людей играют в такую фигню…
– Клиент для торрент-сетей. Он всегда включен! Нужно им предложить трекер с лучшими фильмами или софтом. Все подсядут…
– Конвертор для видео! Сейчас это очень модно и требует хорошей производительности. Если человек скачал такую программу – значит, у него как минимум компьютер, способный работать с видео. Это то, что нам нужно…
…Санчес выдохся. Голова раскалывалась от духоты и умственного напряжения. Пол был весь заляпан липким пивом, усыпан бумажками, жестяными банками и пустыми пластиковыми стаканами. На часах было около трех утра, почти все молодые программисты уже разошлись. Один из них храпел, свернувшись калачиком на кровати Санчеса прямо в ботинках. «Старики» как ни в чем не бывало продолжали спорить, сидя над залитыми пивом исписанными листами. «Влетит от Полины», – пьяно подумал Санчес и мгновенно уснул, положив отяжелевшую голову на скрещенные руки. Он отвык пить. Тем более не мог угнаться за такими матерыми профессионалами…
«Пора заканчивать, мужики. Смотрите, молодежь совсем не держится на ногах».
Сквозь сон Санчес почувствовал, как кто-то заботливо довел его до постели, снял ботинки. Спавшего на его кровати парня, несмотря на слабые протесты и невнятное мычание, подняли и отправили в ванную умываться. Зашумела вода на кухне, пару раз громыхнули пустые бутылки, зашелестел мусорный пакет. Шепот стих. Хлопнула входная дверь. Санчес полетел в глубокий черный туннель, вращаясь по спирали.
Внизу его ждала Аяна. Она была в тех же маечке и джинсах, что и в первый раз, когда они познакомились на выставке. Волосы ее были заколоты китайскими палочками для еды. Руки скрещены на груди. На лице – насмешливая улыбка.
«Что, будет у твоих роботов такое?» – спросила она с вызовом и резким движением разорвала на груди любимую маечку, взвешивая на ладонях непропорционально огромные груди. Аяна погрозила ему пальцем и противным голосом произнесла: «За компьютером пойдешь – все потеряешь!». Она захохотала, но голос ее провалился в черный туман и там увяз, заглох, окончательно затих. А Санчес летел вниз – все дальше и дальше, в полное забытье.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.