Катастрофа личной свободы

Катастрофа личной свободы

— Как же расколдоваться мальчикам и девочкам, Геннадий Викторович? Ну, начнем мы ценить своих далеких предков, а дальше что нужно делать?

— Взять ответственность за свои судьбы, за то, как мы живем. Ценность личной свободы — это катастрофа для наших граждан.

Нынешнее молодое поколение почему-то пришло к выводу, что жить нужно сейчас или никогда, жить нужно сегодняшним днем и нечего портить себе кровь заботой об отпрысках и будущих поколениях. И что же получается в итоге? Заколдованные мальчики и девочки Украины не обеспечивают себе будущее, которого они не имеют…

Наши заколдованные мальчики и девочки озабочены личной свободой. На деле же эта свобода выражения и стиля жизни означает неумение полноценно работать, безответственность, жизнь без напряга и риска. Свободолюбивые мальчики и девочки не способны обеспечить доход своей семье, потому что любят, как принято у них говорить, самовыражаться, заниматься любимым делом, не думая о деньгах, без цели, без результата, получая от жизни только кайф. Они не понимают, что личная свобода — путь в никуда, что успех и деньги может обеспечить только личная инициатива и ответственность.

Мальчик из сказки «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями» избавляется от чар, потому что имеет цель — превратиться из маленького заколдованного мальчика обратно в большого. Ради этого он проявляет личную инициативу — рискует, жертвует, страдает… А если бы он выбрал личную свободу и самовыражение, он бы остался маленьким и работал бы в цирке, жил бы в клетке с воробьями или, может быть, работал микроскопическим офисным планктоном, живущим в столе у начальника.

Украину всего лишь 20 лет назад расколдовали и дали возможность проявлять личную инициативу, на свой страх и риск накапливать капиталы и становиться во главе будущих династийных состояний. Уникальность этого времени для Украины станет понятной лишь грядущим поколениям. Финансовое неравенство закладывается сейчас, династийный капитал формируется на ваших глазах теми, кто рвет жилы, отказывая себе в удовлетворении желаний, и формирует ради будущих поколений капитал, приобретая акции, недвижимость, строя родовые поместья. Всего за 20 лет на наших глазах небольшая часть населения отделилась от общей массы, праведно и неправедно, но так или иначе проявляя личную инициативу, которая так противоречит личной свободе. Сегодня весь мир живет по прагматичному закону денег. Можно сколько угодно мечтать, что в ваше захолустье, в ваш спальный, криминальный район или неприглядную глубинку придет капитал, снимая с себя всякую ответственность за свою судьбу и будущее своих потомков, веря в чудо. А можно брать на себя ответственность и не верить ни Януковичу, ни Тимошенко, ни Ющенко, ни Литвину, ни Яценюку, ни МВФ, ни Америке, ни Европе, а верить лишь в собственный разум и действия ради будущих потомков, переезжать в более благополучные места для жизни, творчества, бизнеса.

Как Рим когда-то был Меккой для бизнеса всего Средиземноморья, притягивая художников, артистов, писателей, архитекторов, которым щедро платил за их работу, так сейчас Нью-Йорк, Лондон, Москва, Пекин, Киев являются теми местами, где можно действительно крупно преуспеть. Но для этого нужно иметь личную ответственность и личную инициативу, которые так ограничивают личную свободу. Из любого места, где бы вы сейчас ни находились, всегда есть дорога в более информационно насыщенное и финансово благополучное место для ваших способностей.

Имея личную ответственность, человек в конце концов осознает, что единственно возможный путь для процветания его рода, а не его лично — это перемещение в места скопления информации и денег.

Когда-то во время демонстрации в Мариинском парке перед бастующими сторонниками одного из политических лидеров Украины один паренек задал мне вопрос. Я, говорит, работаю на шахте, зарплату не платят по три месяца, а той, что платят, не хватает на содержание моей семьи. Он протянул ко мне мозолистые, черные от угля руки: «Что мне делать? Как кормить семью?» Я ответил ему: «Берите семью в охапку и переезжайте в Киев. Здесь даже дворник больше получает, не говоря уже о комфортности проживания». Следующие его вопросы меня обескуражили. Этот взрослый самостоятельный мужчина спросил меня: «А где мне взять деньги? А где я буду жить?» По рядам выступающих прокатился рокот: «Сейчас будут выдавать деньги за митинг», и он тут же отвлекся от нашего разговора. Я понял, что разговаривать с ним бесперспективно. Было понятно, что этот несчастный шахтер никуда не переедет, потому что свою личную ответственность он переложил на других — на меня, который должен ему рассказать, как ему действовать, на политиков, которые не заботятся о нем, на олигархов, которые обворовывают его шахту… Его личная ответственность заключалась в простом — брать детей и бежать с того места, которое делает его нищим а, возможно, и мертвым. Ведь в шахтах гибнут тысячи людей.

Ты думаешь, это касается только шахтеров? Так же размышляют и бизнесмены (и достаточно крупные). Часто заработав приличные капиталы, они цепляются за старые бизнесы, которые умерли или не имеют перспективы. Старый умерший заводик, какая-нибудь металлобаза, убыточный магазин… Они, как тот шахтер, задают вопрос: «Что делать? Правительство обложило меня налогом. Денег ни у кого нет». Ответ тот же, что и шахтеру: «Семью в охапку и бегите с того места, которое делает вас бедными».

Деньги сверхобъективны, как сама эволюция. Меняйся или умри. Они циничны, всегда оказываются у тех, кто что-то сделал вовремя для потребителя, у тех, кто не цепляется за работу, за которую не платят, за бизнес, который не идет, за товар, который не покупают. Можно сколько угодно обвинять конъюнктуру рынка, природные катаклизмы, а в последние два года стало модным обвинять кризис в том, что умирает бестолковый бизнес. Кризис просто все расставляет по своим местам. Он заставляет быстро избавляться от ненужных пассивов, от излишней рабочей силы, от безумных трат. Кризис заставляет творчески взглянуть на старые вещи. Но для этого опять нужна личная ответственность, которая так ограничивает личную свободу.

В XIX веке на глобальные изменения в производстве, политике, быту потребовалось столетие, в XX-м все кардинально менялось в течение десятилетий, в XXI-м изменения будут происходить каждый год. Удвоение информации три тысячи лет назад происходило за 1500 лет. Сейчас оно возможно за сутки. И не важно, кто вы — художник, актер, режиссер, бизнесмен, чтобы только не отстать, вам нужно бежать изо всех сил. А для начала нашим мальчикам и девочкам нужно взять всю ответственность за свою собственную жизнь на себя, за то, где живут, чем занимаются, сколько получают, к чему стремятся…

Продолжим после отпуска, Полина.

***

Я вспомнила, как диктофон щелкнул, и на этой фразе запись закончилась. А мимо меня в окошке европейского трамвая все так же проносились домики со светло-коричневыми, почти красными черепичными крышами, витрины и кафешки, ухоженные газоны, стоянки общественных велосипедов и довольные жизнью лица…