Глава двадцать восьмая С головой в омут

Глава двадцать восьмая С головой в омут

За неделю до окончания декретного отпуска я узнала, что Люк переходит в другое подразделение. Это значит, что начальника, которому мне было бы неловко заявить о том, что все надоело и хочется перемен, больше нет. Все пути и дороги открыты. Люк вообще-то не так прост, как кажется. Он открыт новым идеям, умеет слушать и не считает себя правым только потому, что старше по должности. Теперь, когда я больше ему не подчиняюсь, можно будет откровенно делиться с ним своими сомнениями, обмениваться корпоративными сплетнями и советоваться, как лучше поступить.

Луис, мой бывший коллега из KPEY , в свое время вывел примету, по которой можно было определить, что настало время менять работу: все чаще и чаще начинаешь ездить в офис на такси. В течение первого месяца после декрета мое время приходило дважды.

Естественно, я пошла к нашему вице-президенту попроситься на место Люка, но разговор не заладился с самого начала.

– Доброе утро, Роберто, можешь уделить мне минут пятнадцать?

– Да, заходи, конечно. Что случилось? Только не говори мне, что ты опять беременна.

(Неужели я кажусь такой толстой, ведь я сбросила килограммов пятнадцать с тех пор, как он видел меня последний раз? Если он ждет, что я скоро опять забеременею, вряд ли планирует меня на место Люка.)

– Нет, Роберто, я не беременна. Как раз наоборот, я пришла попросить побольше работы – хочу предложить себя на место Люка. Понимаю, что быстро это произойти не может. До декрета я уже делала многое из того, чем он занимался, вела с ним совместные проекты. Сейчас я полна сил и хотела бы под твоим руководством выработать план действий – что мне нужно сделать, чтобы получить это назначение.

Заканчивая отрепетированную фразу, вижу, что Роберто уже давно все для себя решил. Ему не хочется меня огорчать, но мое продвижение в его планы совершенно не входило. Во всяком случае, в ближайшее время.

– Я очень ценю твою инициативу и желание работать. Пока мы не планируем заполнять вакансию Люка, поэтому я не могу ничего обещать. У тебя будет несколько интересных проектов, чтобы себя проявить, например, анализ пенсионных обязательств и планирующееся разделение финансовых операций по шахтам и сталелитейному производству. Для каждого из предприятий, где есть и завод, и шахта, нужно подсчитать отдельно прибыль от добычи руды и отдельно – прибыль от продажи стали. Этот проект – отличная возможность проявить себя, советую сосредоточиться на нем. Ты на хорошем счету у Мистера А., и твое время обязательно придет.

Если перевести все это с политкорректного языка на обычный, получится, что ловить тут нечего. Особенно тем, кто только после декрета.

Продвинуться на промышленном предприятии гораздо сложнее, чем в консалтинге, где повышения случаются каждый год, число старших менеджеров, директоров или партнеров не огра ниченно и не нужно ждать, пока один из них соберется на пенсию или уйдет к конкурентам. Претендентов на каждое место много, и амбициозность является нормой. На промышленном предприятии, особенно в условиях стагнирующего рынка, продвижения случаются очень редко, как правило, после года или двух внутреннего «испытательного срока» и только если избежать этого совсем уж не получается. Чаще всего вообще никого не повышают, а объединяют несколько отделов или берут человека со стороны.

Сначала я попыталась выяснить официальную позицию нашей компании по поводу повышений, а именно – назначила встречу с кад ровым менеджером и спросила его в лоб, что нужно сделать, чтобы меня рассмотрели как потенциального кандидата на дальнейшее продвижение. Кадровик только подтвердил мою догадку: просто так за хорошую работу никто меня повышать не будет. Оказывается, чтобы попасть в число кандидатов на повышение, нужно еще поработать на заводе или в другом отделе и научиться смотреть на производственный процесс с разных позиций. Мое резюме выглядело слишком уж легковесным – сплошной консалтинг и главные офисы, пороху не нюхала, только и делала, что инструкции писала да презентации составляла.

Мой ментор [73] , Дженнифер, в то время вице-президент HR ArcelorMittal в Люксембурге, посоветовала рассмотреть lateral move [74] . Она заключила, что мне будет полезно расширить свои связи в организации и получить представление о том, как принимаются решения на разных уровнях. Я доверилась ей, мне стало интересно, в какой еще области я могла бы найти себе применение и заодно чему-нибудь научиться.

Почему я пошла за советом именно к кадровикам? Они обладают особенной властью и возможностью влиять на события. Я поверила Джеку Уэлшу [75] , который считает, что начальник по кадрам должен быть вторым лицом в корпорации после СЕО . Мне хотелось понять, можно ли как-нибудь с ними сблизиться, чтобы использовать их силу в своих интересах.

Почти никого из кадровых работников люксембургского офиса я в то время лично не знала, но заочно считала халтурщиками. Всех – за исключением Дженнифер, которая удивляла меня своим энтузиазмом каждый раз, когда речь заходила о работе HR . Если умная и успешная вице-президент, у которой наверняка был выбор, чем в жизни заняться и чему себя посвятить, с такой любовью рассуждает о кадровой профессии, возможно, есть какой-то смысл в этой работе? Дженнифер вообще-то юрист, а не кадровик. У нее спортивная походка и элегантные офисные платья. Она подкупает своей методичностью. Мне кажется, в школе она была отличницей, которую ставили в пример всем одноклассникам, потому что у нее всегда все правильно и без сюрпризов: самые высокие оценки, победы в спортивных соревнованиях, порядок и в портфелях, и в голове. В HR Дженнифер пришла после того, как много лет занималась переговорами с профсоюзами и вопросами трудового законодательства.

Как и обещал Роберто, стратегические проекты обеспечили мне практически еженедельное общение с Мистером А. и S-Team [76] . Финансовое разделение шахт и заводов произошло на удивление быстро и незаметно, зато пенсионные обязательства стали моим звездным часом. Казалось бы – можно расслабиться и получать удовольствие от процесса, но, видимо, синдром окончания МВА стал к тому времени необратим.

Итак, душа просила перемен. Это самое опасное состояние для менеджера среднего звена, потому что ты готов согласиться на первое попавшееся предложение, которое выглядит достаточно необычно, в надежде, что именно там тебя ждет долгожданное удовлетворение.

В это же самое время в департаменте Compеnsation & Benefits & Mobility [77] (в просторечии Comp & Ben ) случилась череда кризисов. Это подразделение и так славилось высокой текучестью персонала. И вице-президенты, и простые работники задерживались там не больше чем на год. Кто-то не проходил испытательный срок, кто-то сбегал в другой отдел, кто-то вообще уезжал из страны без объяснения причин. Перед началом этой истории подразделение состояло из трех отделов: Compensation , под руководством Виржини, Benefits , возглавляемым Клаудией, и Mobility , где начальствовала Лейла. Все эти дамы непосредственно подчинялись Гийому.

С Гийомом я встречалась несколько раз на общих совещаниях. Это был очень легкий в общении человек, весельчак с неиссякаемым запасом поучительных корпоративных историй. Родом он из Швейцарии и своим видом напоминал фермера из рекламы молочных продуктов: высокий, краснощекий, с длинными, завитыми кверху усами, только что кожаных штанов на подтяжках не хватает. Сотрудничество наше было весьма непродолжительным, поэтому у меня были лишь приблизительные представления о его профессиональных качествах. Но когда мне нужны были от него какие-нибудь сведения, они поступали быстро, или еще быстрее приходил ответ, что таких данных у них в отделе нет.

Подчиненных Гийома называли троицей. В Виржини за версту можно было разглядеть стильную парижанку, стройную, бледную и неразговорчивую, Лейла была явно с примесью восточной крови – невысокая, круглолицая и прямолинейная, а Клаудия, как и многие итальянки, – яркая, смешливая и жизнерадостная. Ходило много шуток о том, как они соревнуются за внимание начальника и как ему непросто с такими импульсивными и своевольными подопечными, которые к тому же не слишком ладят друг с другом. Никого из троицы я близко не знала, пока новости из Comp & Ben не приковали к этому отделу всеобщее внимание.

Началось с того, что пьяная Виржини на нашей подземной парковке врезалась на большой скорости в автомобиль одного из членов совета директоров. Пока ее пытались извлечь из груды металла, она непотребно ругалась на все руководство компании в целом и на свой «чертов» отдел в частности и, несмотря на множество синяков и царапин, не сразу согласилась ехать в больницу. Как вскорости выяснилось, у Вирджини недавно нашли рак, и алкоголь стал ее постоянным спутником. Коллеги уже несколько месяцев закрывали на это глаза, так как ни уволить, ни призвать Виржини к ответственности в сложившихся обстоятельствах ни у кого, включая Гийома, не хватало духа. Но после аварии, когда большое начальство потребовало отчета, ей настоятельно рекомендовали посидеть на больничном, пока ситуация не разрешится.

Спустя пару недель после происшествия на парковке офис захлестнула новая волна толков и пересудов: Гийом уволился по собственному желанию и вернулся в Швейцарию, а Клаудия перевелась на один из наших итальянских заводов. На официальном собрании Лейла доложила сразу нескольким высокопоставленным руководителям, что у них якобы роман и это совершенно деморализует работу отдела. Она, Лейла, даже готова подать заявление об уходе, если высокое руководство не предпримет решительных мер.

Учитывая шаткое положение Виржини и скоропостижную потерю Гийома и Клаудии, Лейла осталась за штурвалом всего подразделения. Штаб-квартира терялась в догадках, назначат ее начальником Comp & Ben и вице-президентом или нет. Лейлино повышение напрашивалось. Она начинала карьеру в Arcelor как специалист по подоходному налогу с физических лиц, а потом перешла в Mobility , где проработала девять лет. Ее знания помогали разбираться в запутанных вопросах передвижения сотрудников между представительствами, расположенными в разных странах. Кроме того, большое начальство периодически обращалось к Лейле за консультациями по поводу персональных налогов. В общем, связи у нее имелись.

Никто, конечно, не поверил, что Лейлины нравственные чувства были действительно глубоко оскорблены романтической историей между начальником и подчиненной. В корпоративной жизни этим мало кого удивишь. Логично было предположить, что у нее был продуманный план избавления от нежелательного начальника, место которого ей было почти обеспечено.

Но Лейлу не повысили, а назначили на это место Дженнифер. Я об этом узнала одной из первых, потому что присутствовала на заседании корпоративной пенсионной комиссии, где Гийом представил ее как своего преемника. Обычно пенсионные совещания происходили достаточно предсказуемо и без сюрпризов, но именно это оказалось на редкость оживленным. Мистер А. разразился упреками в адрес Comp & Ben , недоумевая, почему наша компания идет на поводу у профсоюзов и выплачивает чрезвычайно щедрые пенсии и медицинские страховки бывшим работникам, когда за окном кризис и мы еле-еле сводим концы с концами. На том совещании я представила данные по пенсионным обязательствам за последние пять лет: дефицит увеличился с пяти до десяти миллиардов долларов, тогда как свободных средств на пенсионное финансирование практически не было. Мистер А. заключил, что это важнейшая проблема и требует немедленного решения, поэтому мы все должны представить ему и совету директоров план действий.

На следующий же день Лейла и Дженнифер попросили меня о встрече, чтобы подробнее узнать, как рассчитываются пенсионные обязательства и какие могут быть пути выхода из кризиса. Оказывается, объявленная мною сумма стала для них полной неожиданностью. Они не знали, какие средства тратятся на выплату пенсий, и не задумывались о том, что результаты переговоров с профсоюзами могут влиять на кредитный рейтинг корпорации.

Пришлось мне прочитать им лекцию о том, откуда взялись эти пресловутые десять миллиардов. Часть пенсий и медицинских страховок, которые компания выплачивала на тот момент или вскоре собиралась начать выплачивать, были обещаны бывшим работникам еще в 80-е и 90-е годы. Стальная промышленность всегда славилась высокой степенью социальной защиты, поскольку велико было влияние профсоюзов, регулярно грозивших продолжительными забастовками в ответ на попытки что-либо сократить или урезать.

В августе 2008 года во время очередного обновления коллективного договора с профсоюзами, объединение сталеваров США поймало ArcelorMittal в экономическую ловушку. Рабочие американских заводов имели право участвовать в прибылях своих предприятий. Между 2006 и 2008 годами доходы производителей росли неслыханными темпами. Экспорт в Китай и Индию увеличивался с каждым кварталом, что подстегивало мировые цены на сталь, и многие полагали, что спрос на нее будет расти еще очень долго. Руководители американской части ArcelorMittal опасались, что с ростом прибыли доля, предназначавшаяся работникам, тоже будет увеличиваться, и согласились на предложение профсоюзов зафиксировать выплаты в пенсионные и социальные фонды на уровне августа 2008 года, то есть на самом пике.

Потом мировой рынок рухнул, и стоимость активов наших пенсионных фондов значительно сократилась. Вместе с тем продолжительность жизни в Северной Америке и Европе, по официальным данным, продолжала расти, и компания должна была учесть этот факт при пересчете своих обязательств. А еще для некоторых отраслей промышленности в США и Канаде считается нормой финансировать медицинские расходы своих бывших работников. Учитывая, что стоимость медицинских услуг растет с каждым годом, компания обязана в своих социальных обязательствах учесть и этот инфляционный компонент.

Пенсионная проблема стояла особенно остро потому, что у ArcelorMittal к тому времени было и без того около двадцати миллиардов долгов, потому что многочисленные слияния и поглощения, в частности покупка Arcelor , финансировались за счет внешних заимствований. Банкиры, разумеется, знали, что прибыли предприятия падают, а тут еще и непосильные пенсионные обязательства. Рейтинговые агентства и инвестиционные банки все чаще поднимали вопрос о платежеспособности ArcelorMittal и ее кредитной устойчивости. Естественно, никто не хочет давать в долг компании, которая все заемные средства будет тратить на выплату пенсий. Банкиры ведь не благотворительностью занимаются.

Дженнифер была новичком в пенсионной сфере. Лейла, вероятно, что-то слышала от Гийома или от Клаудии, но, судя по ее вопросам, не очень много. Департаменту Comp & Ben нужно было спроектировать и осуществить в корпорации пенсионные реформы, и оказалось, что единственным человеком, кто в этом разбирался, была я. Дженнифер и Лейла предложили мне позицию менеджера, которая давала возможность вскоре дорасти до начальника отдела Benefits . Мне казалось, что это судьба.

Алекс уговаривал меня не спешить с решением. Роберто осторожно спрашивал, хорошо ли я подумала и не стоит ли мне заняться тем же самым пенсионным реформированием, но из финансовой структуры. Но у меня еще не прошла обида за его комментарии о моей возможной беременности, поэтому слушать ничего я не стала и отправилась к Мистеру А. с просьбой поскорее утвердить мой перевод. Я объяснила ему, что суть работы остается финансовой: изучение и оптимизация пенсионных планов и схем медицинского страхования, подготовка проектов для переговоров с профсоюзами, анализ возможных инвестиций пенсионных активов. Наконец-то я смогу не только делать расчеты, но и воплощать в жизнь свои предложения!

Почему-то я совсем не чувствовала, что меняю карьерное направление. Пожалуй, я вообще никогда не считала себя прирожденным финансистом и не особенно гордилась своей профессиональной принадлежностью. Как раз наоборот: меня окружали десятки финансистов, карьера которых не выглядела ни завидной, ни перспективной, ни даже сколько-нибудь интересной. Не страшно ли было сходить с проторенной дорожки? Ни капельки. Именно потому, что я не видела этой самой дорожки, и старалась избавиться от ощущения однообразия и безнадеги.

Чем больше опыт, тем меньше хочется тратить силы и время на рутину. Становится важна степень свободы – насколько тебя контролируют и кто тебя окружает. В новом проекте меня больше всего привлекала атмосфера стартапа: пока нет никакой структуры, нет должностной инструкции, есть новая команда, нужно искать и творить с нуля. Кроме того, спасать ситуацию с пенсионными обязательствами нужно срочно. Это прекрасный случай зарекомендовать себя и достичь осязаемых результатов. Не часто выпадает шанс засветиться в популярном проекте, от которого многого ожидают!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.