Сказочная медитация

Сказочная медитация

Спать после такого сверхдальнего путешествия не хотелось. Любуясь звездами, друзья присели на бревнышко в центре «Бродвея», перед гонгом. Серега закурил. К ним подошла Света из Алматы, организатор фестиваля. Это была плотная кореянка с широким скуластым лицом и пронзительным взглядом раскосых карих глаз. Света как организатор участвовала в шести семинарах Болеслава, но экстатическую энергию так до сих пор и не ощутила.

Она обратилась к ребятам:

– Парни, может, вы меня вдвоем как-нибудь прошибете? Девчонок моих так колбасит, аж душа радуется! А я никаких оргазмов не чувствую, хотя картинки захватывающие и на танцах, и на задержках бывают.

– Прошибить визуала – дело непростое, – задумался Вовка. – Но попробовать можно. Через дыхание, пранаямы и задержки быстрей всего передать энергию.

– Да, прет сейчас очень сильно. Давай бабахнем по Светке на всю катушку! – согласился Серега, щелчком пальца выстрелив в кустики окурок, оставивший светящийся след в темноте. – Все равно спать неохота.

Троица отошла в степь, подальше от юрт, чтобы не мешать тем, кто залег спать. Ветер стих, в куртках и свитерах было тепло и комфортно. Вокруг расстилалась ночная полупустыня, в охлажденном ночном воздухе витали запахи полыни и зизифоры. Неподалеку поблескивал Иссык-Куль, отражая сверкающие звезды. Луна еще не взошла, и звезды несли едва заметный рассеянный свет. Огромное колесо Млечного Пути притягивало взоры, приглашая в дальнюю дорогу.

Торчки проинструктировали Свету, чтобы та фиксировала и усиливала любые необычные ощущения, а также не жалела себя и попробовала выйти за грань возможностей своего тела.

– Ну что, пару задержечек для начала? – предложил Тараканов.

– Ага, давай, по сто грамм, – кивнул Серега.

Все трое взялись за руки и сделали медленный вдох, порциями довдыхая воздух. Мгновенный разгон! Кундалини, точно ожидавшая этого момента, заструилась вверх, превратив позвоночник в «каменный», но гибкий столб. Ноги тоже затвердели, вытянувшись, как струны, и вибрируя от безграничной мощи, которая под большим давлением вливалась в ступни. Да и все тело натянулось, точно его растягивали на гудящих нитях, одновременно прокачивая обжигающей пружинящей лавой. Этот эффект был хорошо знаком Вовке и Сереге. Но на Иссык-Куле он приобрел неукротимую силу, сдержать которую было невозможно и которая каждый раз выносила в новую, неведомую, шокирующую реальность.

Ведущие, не сговариваясь, синхронными довдохами принялись разгонять восходящий поток. При этом оба тянули вверх энергетическое тело Светланы, вытаскивая его из материальной оболочки. Они делали это легко, без усилий, отдавшись энергии Кундалини, которая, почуяв свободу, несла всех троих. Поначалу энергия, как необъезженный мустанг, металась во все стороны и взвивалась на дыбы. Затем, почуяв, что «седоки» не боятся ее и крепко держат поводья, стремительно рванула ввысь, бешеным галопом, сливающимся в инверсионный след, похожий на тот, что оставляет ракета в атмосфере. Топливом этой ракеты являлось чистое удовольствие, в неразбавленном виде. Это было головокружительное и жутковатое переживание – полет ввысь верхом на Кундалини! Причем бесшабашные наездники подстегивали норовистую крылатую змею задержками и довдохами.

Когда экспериментаторы открыли глаза и обменялись впечатлениями, Света рассказала, что почувствовала горячее течение, сконцентрированное от низа живота и до макушки. По ее словам, это было похоже на сказочную Жар-птицу, уносившую на пылающем хвосте в поднебесье.

– Молодец! – одобрил Вовка. – Все точно. Мы с Серегой вызвали сейчас дикий подъем Кундалини, и ты летела с нами, чуть сзади. На хвосте.

– Давайте-ка «Ом» споем, с задержечками! – воскликнул окрыленный силой Серега.

Длиннющая задержка после вдоха заставила Тараканова забыть, что они решили петь «Ом». Резко, с нарастающей амплитудой, запрокидывая голову, он выбрасывал из тела энергетического двойника, а потом вылетал в открытый космос, все больше пьянея от красоты вспыхнувших картинок. И лишь когда Серега басовитым вибрирующим голосом загудел долгий-долгий «Ом», Вовка вспомнил, что они собирались петь эту мантру, и подключился к пению. Света, вошедшая в раж, гудела «Ом» дольше всех на высокой звенящей ноте. Звук буквально возносил всех троих, устремляя единым светящимся снарядом в сверкающие, текучие миры.

Спев мантру три раза, путешественники встали на задержку. Вовка, удивляясь бешеной частоте вибраций, разглядывал необычные орнаменты. Они представляли собой черно-белую сеточку и струились через третий глаз и горло. Серега наблюдал переливающуюся всеми возможными и невозможными оттенками цветовую спираль, которая состояла из тонких, бешено вращающихся дисков, нанизанных на ось, наподобие детской пирамидки. Каждый диск поднимался от пяток до макушки.

Светлану прожгло искрящимся фонтаном от центров стоп до макушки. Внизу живота безудержно приятно растекался нарастающий оргазм, охватывая каждую чакру, каждый уголок тела. Не в силах вынести это неземное блаженство, Светка застонала. Ее пронзило волной крупной дрожи, выгнуло дугой, и Тараканов с Серегой едва удержали на руках обмякшее тело. Когда Света немного пришла в себя, ее крупное тело продолжало сотрясаться от вибраций. Глаза дамы были полны безмерного удивления и радости.

– Ну вот, полноценный вылет из тела! – констатировал Тараканов. – Поздравляю! Человеком становишься, Светик.

– Ой, какой кайф! Ребят, что вы со мной сделали? Почему меня так трясет? Остановиться не могу… Да и не хочется.

– Открыли тебе тебя! – ввернул Серега. – Не боись и не тормози, раскручивай экстаз дальше. А что видела, хоть запомнила?

– Веки до сих пор моргают с невероятной скоростью, они так моргать просто не могут. И ошеломляющая скорость смены картинок. Да каких – я никогда такой красотищи не видела! Одна из последних – я была золотистой кометой, рассекавшей космическое пространство. И эта комета рассыпала жаркие гроздья перламутровых брызг.

Вовка кивнул:

– Я тоже изумлялся – как я могу видеть эту неописуемую красоту?! Картинки всегда имеют очень глубокий смысл, который там понимаешь, а сюда вынести никак не получается. Ощущение, что в том пространстве идет моя глубинная жизнь. От каждой картины обалдеваешь, подробнейшим образом разглядываешь ее, но ничего не можешь запомнить.

Серега добавил:

– Стою на задержке, думаю: «Все! Напряжение достигло пика, я сейчас выдохну». И понимаю, что квантовым скачком переместился в дикое состояние. Затем второй квантовый скачок… А, вот еще вспомнил! На задержке мы подпрыгивали и крутили руками, и это продлевало задержку.

От энергии тела сильно разогрелись, поэтому ребята скинули куртки, оставшись в свитерах.

– Ну, Светка, начинается самое интересное! – подзадоривал девушку Тараканов. – Цепляйся за нас, не дрейфь и старайся запомнить побольше. Будет очень круто. Подышим пранаямку носиком, в две дырочки. Как говаривал мой батя: «Две дырочки в твоем носу пленят мою красу!»

Трое «летчиков-испытателей», форсируя выдохи и постепенно ускоряясь, задышали через нос. Они поймали кураж, подобно тому, как карточные игроки чуют, когда «масть прет». Не переставая делать резкие выдохи, Вовка выкрикнул:

– Делайте ваши ставки, господа! Я ставлю на зеро.

– «Все, что в жизни есть у меня»! – откликнулся Серега. – Проигрыш невозможен – проигрывать некому и нечего.

Светлана старательно дышала, не отставая от двух «шулеров». Они нагнетали энергетику все круче и круче. Тела раскалились до предела, переплавившись в чистый экстаз, а Серега с Вовкой дышали прямо этим экстазом, без тени страха! Став невероятно огромными, они вдыхали и выдыхали всем энергетическим коконом сразу, нагнетая и нагнетая все больше и больше, не останавливаясь! От яркой подсветки так слепило глаза, что невозможно было смотреть. Когда казалось, что человеческое тело не в состоянии выдерживать такой бешеный темп дыхания, парни принялись нагнетать энергию еще мощнее. Крепко держась за руки, они стали совершать движения, похожие на те, что делают, накачивая шину ручным автомобильным насосом. Впрочем, движения отбойного молотка больше подходили для сравнения. Руки летали с бешеной частотой. Было непонятно, как они вообще могли двигаться с такой скоростью!

Света сдалась Силе и дышала наравне с боевыми товарищами, безоглядно доверившись им. Ничего другого ей не оставалось. Не убегать же с поля оргазмической битвы в самый ее разгар! Невыразимый восторг охватывал девушку, когда она упруго водила руками по пульсирующей энергии. Тараканов взбивал энергию, будто в миксере, причем тип энергии был такой же, как в восточных боевых искусствах. Серега созерцал ослепительный клубок, который они накручивали, будучи очень далеко от физических тел.

Во время задержки все трое летели в ярчайшем светлом космосе. Ребята поддыхивали, короткими довдохами развивая головокружительную скорость, от которой закладывало уши.

Внезапно Тараканов услышал слева от себя громкую пронзительную трель, похожую на звук сверчка. Вздрогнув, он затаил дыхание и прислушался. Через несколько секунд звук повторился, обдав Вовку волной ледяных мурашек. Нет, это не было пением сверчка или цикад, которые в избытке водились на Иссык-Куле. Трель имела резкий металлический оттенок. Мгновенно повышаясь по частоте и временами переходя в свист, она так же неожиданно становилась низкочастотной. Эти перепады были чрезвычайно быстрыми и многократно повторялись. Очень странный, неестественный звук. Живое существо не могло издавать стрекот, больше напоминавший электронную музыку с уникальными спецэффектами. Кроме того, звук обладал очень сильной энергетикой. Он обдавал тело такой волной, что по коже пробегал мороз, при этом все внутри у Вовки ухало вниз, в бездну. Стрекот «металлического сверчка» доносился из другого мира, не имеющего ничего общего с нашим.

Тараканов открыл глаза. Серега и Светлана тоже озирались по сторонам. Выяснилось, что и они слышали эти трели, причем с той же стороны, что и Вовка. Звук опять разрезал ночную тишину, в этот раз он был еще пронзительней и дольше. Он будто распиливал тело на тонкие вертикальные срезы. Трое искателей приключений поежились, как от порыва ледяного ветра. Парням вспомнились рассказы Кастанеды о жутких звуках, издаваемых союзниками, Мескалито, горными или пустынными духами.

– Ладно, пусть свистит. У нас с Серегой это место сразу вызвало ассоциации с пустыней Сонора. Неорганическим существам – оргазмпривет! А мы прем дальше, – скомандовал Вовка. – Делаем задержки, господа Карлитосы!

И космонавты продолжили полет. Таинственные звуки больше не повторялись. Вернувшись, Серега поделился открытием:

– Пока не забыл, озвучу. Наблюдал, как мы создаем или рождаем этот мир. Код: «Сознание готовит из глюков прошлого глюки того, что произойдет в следующую секунду».

Вовка сообщил:

– Я выдохнул, и осталось только удивление: «Как мастерски это было сделано!». Что было сделано на задержке, вспомнить невозможно. Открыл глаза и понял, что был в мире, где поверхности предметов состояли из острых треугольников. Возвращаюсь, открываю глаза и понимаю, что большая часть сознания осталась в том мире. Потому вспомнить могу хоть что-то.

– Похожие картины, – вдруг начал вспоминать Серега. – Мир острых форм типа камней. Я летал над ним каким-то хвостом, шлейфом, повторяя фразу: «Я летаю, где хочу!». Понимаю, что летаю где-то очень далеко, даю себе команду вернуться и моментально возвращаюсь.

Света пребывала в таком упоительном состоянии, что комментировать отказалась, продолжая трястись с неистовой силой.

Спев звук «З-з-з», путешественники опять обменялись ощущениями. Начал Вовка:

– Вращал пением энергетический конус, наращивая и конус, и скорость его вращения. Кундалини взорвалась, и я пришел в восторг оттого, что еще стою на задержке и помню, что скоро запою.

– А я пел раскаленной макушкой, – признался Серега.

Тараканов ответил:

– Я был вихрем и пел им. Тела не было, а уж макушки – тем более. Что-то там виртуозно делал и задавал себе вопрос: «Когда же я успел научиться этому?». Сейчас стандартный набор: уши заложены, свой голос слышу со стороны.

– А, вот еще! – обрадовался Серега. – Очень четкое управление картинкой. Музыкой звука «З-з-з» рождаешь образы, будто режиссер за пультом, и выстраиваешь всю игру с помощью этого пульта.

Вовка продолжал свой отчет:

– Ладони пылают, как раскаленные сковородки. Хочется их наложить на кого-нибудь. О, придумал! Сейчас «добьем» Светика.

Тараканов расстелил коврик, который Светлана захватила с собой. Она легла спиной на коврик, а мужики опустились рядом с ней на колени, подложив под себя куртки. Вовка расположился возле Светиной головы, а Серега – сбоку, на уровне груди.

Вовка проговорил, обращаясь к Светлане:

– Мы с Серегой кладем руки тебе на чакры. Ты лежишь, расслабившись. Все трое делаем задержки. Ох, и улетишь сейчас!

Тараканов потер ладони, как хирург перед операцией, и возложил их Свете на голову. Серега поместил одну ладонь на центр груди «пациентки», другую – на солнечное сплетение.

Вовка, как в замедленной киносъемке, наблюдал подъем Кундалини. Он настолько отдался этому процессу, что вспоминал о существовании Светки лишь периодически. Вот энергия застряла в третьем глазе в виде голубенького шарика. «Фокусник» взял этот шарик и подбросил, запустив его из макушки. Ему подумалось: «А зачем я играю?». Тут же Вовка осознал, что игрой с этой картинкой раскручивает энергию громадной силы. Будто смотрит мультфильм и управляет им.

Серега мгновенно впрыгнул в состояние. Он забыл, что делает задержку, и только наслаждался игрой Силы. Из его ладоней исходило яркое свечение, которое закручивалось в сложные объемные фигуры. Почему-то парень считал, что все трое до сих пор стоят, взявшись за руки. Оставаясь на задержке, он вдруг понял, что его руки мягко лежат на Анахате и Манипуре Светланы и при этом совершают массирующие движения в разных направлениях: круговые, вперед-назад, вниз-вверх… Серега не смог бы воспроизвести их потом, это была импровизация, мастерская игра потоками.

Света вместо Вовкиных ладоней, обнимавших ее голову, чувствовала огромный купол, который быстро разогревался. Это была серебристая поверхность планеты, с кратерами вроде лунных. Глубоко-глубоко под куполом, в самом ядре планеты, вращались два радужных клубка (это были руки Сереги). Они непрерывно пульсировали изумительно нежным светом, сливались, меняли форму. Тело «подопытной» буквально взрывалось от экстатических «судорог», двигаясь по сложным изогнутым траекториям. Потом оно затрепетало еще быстрей, выгнулось в мостик и, упав на коврик, обмякло. Светлана вылетела в космос.

Тараканов тоже оказался в космическом пространстве. Из его макушки вылетел ярко-оранжевый шар и завис над головой, на синеватом фоне. Вовка подумал: «Что это он завис над головой?» – и, не найдя ответа на этот вопрос, забросил шар в неведомую даль. В голове осталась дыра, связанная с ним световым лучом. В этом отверстии все пылало ослепительным светом и клокотало. Оттуда раздался «голос»: «Все равно ты вернешься, тебе же надо выдыхать!», – и Тараканов начал выдыхать.

На следующей задержке стало тяжело, и Вовка мысленно попросил: «Ребята, помогите мне!». Потом задумался: «А кого я прошу? Давайте, ребята, играть, кто бы вы ни были!» – и послал из сердца жаркую энергию любви. Ответ прозвучал прямо в сердце: «Не бойся, доверяй!». И Вовка пульнул обратно всю любовь, на какую только был способен. Сердце взорвалось…

«Их» было трое. Очередная задержка. Тараканов колебался: «Куда рванем?», – потом вспомнил, что уже общался с этими троими. Поразмыслив, он решил: «Ладно, еще разок». Открыл сердце и через него сразу соединился с этими «энергетическими друзьями». Вовка вылетел из тела, а они ласково, «ручками», подталкивали его снизу вверх: «Давай-давай, лети, не бойся!». Тараканов с ревом рванул дальше. Снизу по нему поднялась их энергия голубого цвета, и он осознал, что стал одним из них. Эти трое пафосно, как на приеме в пионеры, провозгласили хором: «Ты – один из нас!». Вовка чуть не лопнул от гордости: «Я – четвертый! Как Д`Артаньян и три мушкетера. Один за всех и все за одного!». После этого все четверо закружились в высокочастотном вихре-танце.

Тараканов сделал задержку с кодом: «Я – один из вас». Он прокачался их энергией, вновь почувствовав себя одним из этих существ. Затем задал вопрос: «Я – один из вас, а кто вы?». Появилась метафорическая картинка – три горные вершины, покрытые снегом. Вовка потребовал: «Нет, давайте конкретно!». Прямо по центру проявилось благородное лицо восточного типа с окладистой кудрявой бородой, а потом еще два, справа и слева от первого. Заснеженные вершины трансформировались в белые шапки (вроде папах) на их головах. «Махатмы!» – мгновенно догадался Тараканов. Он видел их в профиль, отчего трое Махатм напоминали изображение Маркса, Энгельса и Ленина. Вовке стало смешно. Вспомнив изречение одной очень умной особы: «Не создавай сущностей без нужды!», – он спросил себя: «А зачем я их материализую?». Однако, рассудив, что может «законсервировать» Махатм, а если понадобятся, то вызвать опять, Вовка решил продолжить и повторил: «Я – один из вас!». Его сердце выдвинулось вперед, и их сердца – тоже. Тараканов ощутил невероятной силы любовь, и этой любовью стал гладить затылок Светланы. В сей же момент ее заштормило с новой силой.

Еще одна задержка. Вовка подумал, что эти трое – части Бога, и стал произносить код: «Я – Тот!». Состояние неуклонно нарастало, но спокойно, без надрыва. Сила вибраций была немыслимая, и в то же время Тараканов испытывал полный покой и безмятежность. Он двигался дальше…

Серега, висящий в пелене мельчайших вибраций, тянул задержку до конца. Вовка, которого распирало поделиться пережитым опытом, уже заговорил о нем, а его боевой друг все продолжал задержку. Сергей чувствовал, что может держать ее вечно, но, все-таки выдохнув, он открыл глаза и стал слушать взволнованный Вовкин рассказ, а потом поведал о своих переживаниях.

На одной из задержек Серега выжимал себя из тела через пятки. Остановился, потому что стало тяжело, и спросил у себя: «Неужели не могу дальше?». Пролетал еще и еще, а в тело через макушку спускался неимоверный экстаз. Серега долго спрессовывал энергию, направляя ее в клубок между животом и сердцем Светы. Почувствовав выдох Тараканова, выдохнул вместе с ним. Сверху обрушился дождь из вращающихся северных сияний! И распахнулся хрустально-голубой мир…

Он рассказал, что тоже подбадривал себя: «Не бойся, усиливай. Не бойся, усиливай!» Уши были заложены наглухо, тело кричало: «Я не могу!», – но отчаянный боец командовал себе: «Иду дальше – в боль в ушах! Никакого страха!». Серега рассказывал, что его охватило ощущение, будто он участвует в чемпионате по длительности задержек и невиданному кайфу, по бесстрашию! Напоследок он выдал:

– Соревнуемся сами с собой, идя по краю своих возможностей.

К тому времени Света немного пришла в себя и смогла встать. Ее трясло еще сильнее, причем без остановки. Чтобы она ни делала – говорила, ходила, лежала, сидела, курила – тряска не прекращалась. Зрелище было очень потешное. Вовка вынес «приговор»:

– «Энерджайзер»! Продолжает работать, работать и работать!

Светка, подпрыгивая от смеха и вибраций, ответила:

– «Дюраселл» побеждает!

– Так и будешь теперь дрожать все время, в вечном оргазме, – обнадежил ее Серега.

Рассказать о том, что с ней было, дама не смогла. Она так далеко вылетела, что мало что запомнила.

– А что запомнила, так словами не опишешь, – констатировала новорожденная космонавтка. – Одно могу сказать: «Как я раньше могла жить без этого?!»

– Вот-вот! – хором подержали ее друзья.

Серега продолжил:

– Теперь представляешь, как нас распирает, как хочется поделиться этим сумасшедшим наслаждением!

– Я только что код придумал, – воскликнул Вовка. – Мы с Серегой как эти, которые по электричкам ходят и просят: «Возьмите, кто сколько может!»

И этот афоризм стал бессмертным.

Напоследок троица решила сделать еще несколько задержек стоя, после которых Тараканов сообщил коллегам:

– Была внутренняя борьба: я не хочу тотально сдаться Богу. Уже все – сдаюсь, сдаюсь – и в последний момент взбрыкиваю. Я видел, как я выкручиваюсь, буквально катаюсь по земле. Он рядом, он у меня в сердце. Я понимал, что, сдавшись, стану всемогущим, но противился этому и стал анализировать: «Почему?», – ведь сдался на какой-то процент, не до конца. Понял, что с этой сдачей надо жить постоянно, это не разовая акция. Если внутри себя решишь и сдашься, то назад дороги не будет. То есть страшно просветлиться, потому что назад, в «несдавшееся» состояние, возврата нет. Просветленным быть страшно! Страшно не вернуться из просветления. Оттуда никто не возвращался!

Серега признался, что мир плывет, но от этого не становится менее реальным, чем привычный. Присутствие в двух мирах попеременно не пугало.

Тараканов спросил его:

– Как спать-то теперь будем?

– С открытыми глазами! – мгновенно ответил тот.

Вовка продолжил игру:

– Родился коан: «Пробужденный спит с открытыми глазами». Духовный кроссворд. Кто спит с открытыми глазами? Просветленный. А кто спит с открытыми глазами и сознает, что он спит?

– Вот так и рождались священные писания! – только и смог ответить Серега. – В каждой твоей фразе двойной смысл. Двойной смысл…

Фраза «двойной смысл», произнесенная несколько раз, обоих заставила надолгоподвиснуть. То, что сказал перед этим Вовка, родилось без мысли, оно лилось откуда-то само. Внутренний диалог был выключен. После фразы «двойной смысл» Тараканов стал мучительно вспоминать, что же он сказал. Помнил лишь, что изрек что-то классное. Серега тоже не смог вспомнить. Лишь Света напомнила им этот коан. Вовка с Серегой сделали вывод, что если они не помнят предыдущей мысли, то внутренний диалог действительно был выключен!

Троица двинулась к юртам. Вовка стал вслух анализировать это открытие:

– Ум немного пугается непривычной тишины и говорит: «Ты уходи в созерцание, но внутренний диалог сохраняй!»

– Хранители внутреннего диалога! – выдал Серега. – Время растягивается, в голове непривычная пустота, но дискомфорта никакого нет. Ну, выключен и выключен!

Вовка продолжал:

– Только поначалу присутствует ощущение, что скучно, когда не летаешь по мирам, а сидишь и тупо смотришь на Матрицу. Как только улетел в созерцание, скука пропадает. То есть скучно, пока внутренний диалог полностью не выключен. Кстати, у меня мама сейчас живет одна. И у нее дома все время включено радио. Так же и внутренний диалог…

Они вышли на пустынный «Бродвей». С ехидной улыбкой пожелав Энерджайзеру «спокойной ночи», друзья забрались в юрту. Лежа в спальниках, они еще полчаса не могли угомониться, обсуждая ночное приключение, а потом плавно погрузились в сон, полный полетов и открытий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.