ПОСТ О ТОМ, КАК ПОДКОВАТЬ БЛОХУ ДЛЯ ПРОДАЖИ

ПОСТ О ТОМ, КАК ПОДКОВАТЬ БЛОХУ ДЛЯ ПРОДАЖИ

Названием своей поэмы Грибоедов сразу дает понять читателю, что не надо умничать…

Из школьных сочинений

НАЧИНАЛИ В ПОЛУПОДВАЛЬНОМ ПОМЕЩЕНИИ

Есть такое мудреное слово, коим приваживают предпринимателей, как рыбку к крючку: бизнес-инкубатор. Дескать, там, в теплом помещении с кондиционером, идея станет бизнесом без особых усилий: и библиотека там с нужными книгами, и занятия занимательно-полезные, и консультанты ушлые. Да только в России как-то не идет народ предприимчивый в эти дворцы для инноваций. Все по сусекам скребет да по углам мыкается.

Глосса о дворцах и подвалах

Вот оно, понимание того, что, как и в Силиконовой долине, – новаторы начинают все в сараях. Мы начинали в полуподвальном помещении факультета МТ. Реальные инновации там и начинаются, я не верю в лощеные полы, стены. Когда все делается на проволочках, на всяких полуручных вариантах и пробах. Тут есть процесс моделирования, тут просто увлеченность нужна, и только так все рождается. Не зря же «Сименс» тоже в подвале создавался. Многие компании начинались даже не на первых этажах, а еще ниже. Видимо, потому что дешевле, они самые дешевые. Все, что начиналось, было не на верхних этажах, а в подвалах. У нас так же и получилось: начинали в полуподвальном помещении. Тогда для экономики промышленной мы были идеальный стартап. Сейчас, конечно, это нереально. Но это было 20 лет назад[242].

Сергей Фалько считает, что «в бизнесе самое вкусное – это начало. Это целая песня!» Целую песню стартапа он пел не один: подпевал весь университет, и, что самое интересное, петь никто никого не заставлял: «Как шло малое предпринимательство внутри вуза, интегрирующее несколько факультетов! – оживился Сергей. – И при этом студенты делали еще лабораторную работу, чтобы зря они не бездельничали, крышки наштампуют. А нам? А вам металл на лабораторку купим». Всеобщий одобрямс в университете докатился до верхов: «Даже проректора наши, многие заведующие кафедрами смотрели одобрительно, но они чувствовали себя не способными опуститься вниз и работать по ночам: делать раскрой металла самому по субботам».

Занятная история случалась накануне традиционной даты – 8 Марта, когда народ бухает на корпоративах и спешит воссоединить себя с реальностью. Так вот, прозвучала непонятная фраза о том, что аккурат перед 8-м «удался компаундный штамп». На мой вопрос: «А что такое компаундный штамп?» – был дан обстоятельный ответ: «Когда делается для керосинки сложная фигура, то для основания горелки – либо ты делаешь пять штампов, либо компаундный, он сразу осуществляет вырубку, вытяжку. Очень дорогой, но тогда ты занимаешь мало прессов».

Еще более непонятно было то, чем занимаются сотрудники кафедры в канун праздник: «Часов в 7–8 вечера кафедра МТ-10 – у нас идет настройка, налаживание. Это коллектив, – это Сергей о том, что происходило в момент разработки прототипа изделия, – текучесть металла рассчитали. Это была наука. Научный компонент. Без науки не рассчитывается. Насколько растянется, утонение происходит. У нас рвется и получаются дырки – это значит: протечка керосина. У нас не получается. Женщины наши, жены тех людей, которые [этим] занимались, – они подрабатывали здесь. Шел опытный образец. Прототип. Часов в 8 или полдевятого подвигает… расчет экспериментальный. Два профессора считали с МТ-6. Бьем – и выходит. Жене к 8 Марта подарил. Пресс двойного действия делал сразу месячную партию за несколько часов».

Кто-нибудь из читателей испытывал хоть однажды радость от того, что получил/подарил деталь изделия на 8 Марта? То-то! Правда, Сергею на дорогие подарки просто не хватало денег. И не только на праздник. «Дочь иногда просила хлеба купить. Не всегда бывал хлеб», – вспоминал он.

Глосса о нехватке денег

Когда на стартапе у тебя не хватает денег, ты начинаешь думать. Мы запускали производство, и у нас был период резкого роста: по 20–30 тысяч партий в месяц. Мы сделали миллион-полтора. Более миллиона выпустили изделий. Это неплохо для малого бизнеса. Если по паре долларов с каждой печки, наверное, так и было. Это хорошо! Но на стартапе не нужно денег много. Теряются. Потом, когда мы расширялись и взяли в аренду площади в Сергиевом Посаде на машзаводе и передали оснастку, они – заводчане – начали сразу делать для всех деталей штампы. Я говорю: штампами надо делать то, что нельзя сделать руками. А как гибко? Очень просто: вот мой коллега, завлаб, человек от бога, он не защищался… Золотые руки! Это были куски дерева и проволоки. Из ничего изделие создавал. Шаблон, руками гнешь. Нашли бревно! Слушай, ну не хуже! Я очень любил финальную операцию. Красил сам. Страшно интересно было. Дальше бизнес требует регулярности бизнес-процессов… Дальше жена занималась. Там регулярность, там деньги. Если бы я себя позиционировал, то я силен в начальной стадии.

В условиях нехватки денег семье приходилось на всем экономить: «Мы поняли, что мы не богаты и у нас нет денег на классическую технологию, перешли к эскизам. Оснастку делал завод “Салют” – у меня там тесть работал. Вышли на начальников цехов. Часть оснастки делал завод “Самоточка”, производящий круглошлифовальное оборудование. Часть оснастки делалась в Коврове, я вспомнил свои связи – и там чертежи делали. Вот это был чрезвычайно интересный проект».

В проект поверили, по версии Сергея, человек 20–25: «Была постоянная техническая команда. Главный инженер проекта у меня был – он сейчас работает, заведующий лабораторией. Закончил тоже неплохо с нами проект: ездит на хорошем форестере (для справки: корейский внедорожник FORESTER – машина для состоятельных людей. – А.К.), и так далее».

Глосса о краске и порошке

Столько людей было задействовано! Столько живого дела! Видно, как мы осваивали с кафедрой! Привозили консультантов из Петербурга. Порошковое покрытие: это когда нагреваешь порошок, а потом спекаешь. Мы приходим: красный, желтый, синий цвет по Бауманскому… Мы плохую сделали вытяжку, она поперла и красила все.

И еще была палочка-выручалочка у Сергея – банковский проект: «Там получал в марках и здесь расплачивался в марках за штампы. Тогда за 300 марок можно было сделать компаундный штамп. Сейчас это просто нереально: хороший штамп стоит 300–400 тысяч рублей». Поясняю, что там – это в благополучной Германии, а здесь – в растрепанной России.

Помогали и старые связи: Сережа Шихман, сын директора пивзавода города Новороссийска, поддержал его деньгами. «Российско-еврейский предприниматель, очень интересная фигура, – описывает Сергей своего товарища. – В свое время ему даже пришлось фамилию менять, в моряки рвался. А там Шихманов не брали. Он взял фамилию бабушки».

Сколько лет крутился Сергей как белка в колесе? Много, пока компания не перешла к серийному производству. «По тем временам мы ничего не покупали, все уходило до копейки, – это он о буднях семьи и бизнеса. – В воскресенье мы едем на Калитниковский рынок покупать прибалтийские сверла, таллинские. У нас не было штампа для пробивки. Мы сделали лет через пять супердорогой и сложный. И сверлили. Мы приглашали студентов младших курсов и даже школьников. Они получали сразу деньги налом и тут же шли пиво покупали. Мамы нас ругали, потом приходили мужья. Когда нужна была черная рабочая сила – студенты младших курсов, абитуриенты, которые работали в целиковской лаборатории имени Целикова Александра Ивановича».

Глосса о поддержке факультета

Если бы не поддержка ученых и инженеров факультета «Машиностроительные технологии», создавших не только работоспособную, но и высокоэффективную технологическую оснастку, то «чудо-печь» так бы и не увидела свет. Можно сказать, настоящим «отцом» нагревательного аппарата является весь факультет МТ.

Следует особо отметить, что основой практически всех технологических операций стали новые лабораторные разработки, которые выполнялись студентами многих кафедр факультета.

Глосса о гордости

Зависти к себе я не видел. Ты… на виду… Вся кафедра знала, что в субботу ношу листы на раскрой. Ничего не скрывали. Происхождение понятное. Когда я уже стал на хороших машинах ездить, говорили: «Фалько – нормальный, сам заработал». Не знаю, сработала ли бы эта открытость сейчас. Поменялись люди за эти 15–20 лет.

Тогда – помогали завезти на территорию штамп этот.

Это не был только мой проект, это был проект Бауманского. Это пример социального предпринимательства и бизнеса нормального. В трудный момент сколько было занято людей! Завкафедры благодарили, что у них остались завлабы, учебные мастера. Не было металла. Прутки должны быть, сварочные операции. У нас этих отходов – забирай! Все лабы мы снабжали.