Глава 7 «R» значит «резонанс» Усильте зеркальную систему головного мозга

Признаки наличия резонанса в отношениях:

Этот человек способен понять, что я чувствую.

Я могу понять, что чувствует этот человек.

Когда я с этим человеком, я лучше понимаю, кто я есть.

Мне кажется, что мы понимаем друг друга.

Я понимаю, что мои чувства влияют на этого человека.

В классическом эпизоде из фильма «Челюсти» начальник полиции Мартин Броуди сидит за обеденным столом, расправляясь с бутылкой вина. Он трет лицо руками и у него опускаются плечи. В фильме нет голоса за кадром, который бы рассказывал, что именно чувствует сейчас Броуди, но это и не нужно. В нашем мозге есть зеркальная система, которая воспринимает то, что происходит на экране; она активирует префронтальную и соматосенсорную кору, помогая нейронам создать внутреннюю копию движений и сигналов тела Броуди. Нейронная информация поступает в островковую долю головного мозга – небольшой участок мозговой ткани, позволяющий установить связь между ситуацией и эмоциями. Эта система, состоящая из нейронных сетей, расположенных в разных областях головного мозга, говорит мне, что Броуди очень устал и озабочен. Кроме того, его мучают мысли о решении не закрывать пляжи острова Эмити после первых двух нападений акулы.

Действия Броуди имитирую не только я. Пока Броуди теряется в своих мыслях, его младший сын сидит рядом за столом, смотрит на отца и непроизвольно копирует его движения. Сын Броуди трет лицо руками, как будто тоже устал, поднимает стакан, чтобы глотнуть сока так же, как отец потягивает вино. Вскоре Броуди обращает внимание на действия сына и подыгрывает ему. Он скрещивает пальцы, а затем резко выпрямляет их, а сын повторяет эти движения, довольный тем, что привлек к себе внимание отца. Эпизод заканчивается взаимными игривыми гримасами и любящим поцелуем. На протяжении всего эпизода сын Броуди повторяет все действия грустного отца и в точности копирует его угрюмый вид. Когда они наконец сталкиваются взглядами, становится ясно, что это спасло Броуди от отчаяния, в которое он был готов впасть, но связь с любящим сыном этому помешала. Именно в этом и состоит сила отношений и красота активной зеркальной системы: один благотворный контакт с близким человеком способен взять верх над отчаянием, вызванным целым океаном акул.

Способность имитировать действия других людей дана нам от рождения – и не потому, что мы банальные подражатели, а потому, что нам посчастливилось иметь нейронную систему, которая автоматически использует подражание в качестве важного инструмента интерпретации поступков, намерений и чувств человека. Ее действие может проявляться очевидными способами, как в случае, когда два собеседника начинают копировать позы друг друга. Вы наверняка это видели: когда один человек скрещивает ноги, другой тоже делает это. Один наклоняется вперед и кладет подбородок на руки – и другой почти мгновенно поступает так же. У меня был странный опыт неосознанного подражания Джоржду Бушу. Вскоре после избрания президентом его фото можно было встретить повсюду: на обложках журналов, в теленовостях и даже при загрузке интернет-браузера. На большинстве фотографий у него было такое выражение лица, будто он только что над кем-то подшутил. На протяжении нескольких недель и даже месяцев после инаугурации Буша я часто ловила себя на том, что у меня аналогичное выражение лица. И каждый раз, когда мое лицо превращалось в некое подобие президента Буша, его образ сразу же всплывал в моем сознании. Чем больше я подражала президенту, тем большую эмпатию к нему испытывала. Зеркальная система позволяет нам входить в резонанс с другими людьми даже без сознательного сосредоточения внимания на этой задаче.

В самом начале книги я говорила, что значение границ преувеличено. По большому счету резонанс противодействует их возникновению между людьми; он имеет место тогда, когда действия, намерения и чувства человека сразу же неосознанно копируются в мозге другого человека. Такое копирование – положительное явление, поскольку резонанс относится к числу важных навыков построения отношений, позволяя нам ощущать глубинную связь с людьми. К сожалению, нейронный путь зеркальной системы является одним из самых запущенных в культуре, которая придает особое значение границам и разделению.

Подобно другим нейронным путям C.A.R.E., зеркальная система формируется под влиянием отношений. Хорошо известно, что гармоничные отношения матери и ребенка приводят к тому, что такой ребенок уделяет больше времени выполнению социальных функций, способен лучше управлять своими эмоциями и умеет интерпретировать и комментировать свои чувства и внутренние ощущения{21}. Открытие того факта, что нейропластичность присуща человеку на протяжении всей жизни, говорит о том, что нейронные пути для поддержания контактов с людьми, в том числе зеркальная система, продолжают меняться под влиянием взаимосвязей. Здоровые отношения усиливают нейронную активность участков мозга, отвечающих за резонанс. Пагубные отношения, особенно с людьми, которые не понимают вас или не видят вашу истинную сущность, делают слабее нейронные сети, задействованные в процессе подражания. Из-за недостаточного использования эти нейронные пути могут ослабнуть и потерять способность сформировать разветвленную нейронную сеть, которая обеспечивала бы обмен информацией. Зеркальная система может не получить дофамин и другие нейрохимические вещества, вырабатываемые под воздействием отношений, которые бы укрепили нейронные пути этой системы.

Когда это происходит, нейронным путям, принимающим участие в процессе подражания, становится труднее имитировать чувства других людей. В итоге вы начнете неправильно истолковывать их эмоции и намерения. Вы можете подумать, что человек всем доволен, тогда как на самом деле он пытается дать вам понять, что страдает. Или станете настолько чувствительны к «опасным» эмоциям, что ошибочно будете воспринимать людей как более сердитых или несчастных, чем на самом деле.

Такая гиперсенситизация[5] произошла с Паулиной. Когда я впервые встретилась с ней, она сидела на лавочке в холле рядом с моим кабинетом и нервно оглядывалась вокруг. На самом деле она искала меня. Я задержалась на несколько минут и сразу же пожалела об этом, поскольку мое опоздание усилило тревогу Паулины.

Большинство пациентов испытывают как минимум легкое волнение во время первого визита к психотерапевту. Откровенно говоря, я тоже немного нервничаю во время первых сеансов, поскольку никогда не знаю заранее, что мне предстоит услышать в их ходе. Однако тревога Паулины представляла собой нечто необычное. Увидев, что я готова с ней общаться, Паулина так низко опустила голову, что смотрела на пол. Я протянула ей руку, и она в ответ вяло протянула мне свою, по-прежнему не глядя мне в глаза. Как я уже говорила, Паулина была особенным пациентом. Я знакомлю вас с ее историей потому, что в ней типичные проблемы с резонансом, возникающие у многих из нас, усиливает воздействие ряда факторов, что позволит нам отчетливее понять собственные трудности.

Когда мы вошли в мой кабинет и я попросила Паулину немного рассказать о себе (где и с кем она живет, где работает), она слегка расслабилась. Я очень долго старалась не смотреть прямо на нее, чтобы не усугублять ее чувство дискомфорта. Когда Паулина все же подняла голову и взглянула на меня, я посчитала нужным улыбнуться и кивнуть ей. Несмотря на мой доброжелательный вид, Паулина, начав говорить, постоянно извинялась за сказанное. «Я даю вам неправильный ответ, не так ли? – спрашивала она. – Думаю, вам нужно больше подробностей, чем я изложила. Прошу прощения».

Наша беседа продвигалась очень медленно и привела меня в замешательство. Я опытный психиатр и могу за шестьдесят коротких минут получить от клиента массу полезной информации, но во время этого сеанса я чувствовала себя начинающей танцовщицей, которая постоянно наступает на ногу своему партнеру. Большую часть времени Паулина сетовала на то, что люди испытывают по отношению к ней гнев или разочарование. Страх Паулины передо мной и то, как она рассказывала о своих неудачных, а порой пугающих попытках взаимодействия с людьми, заставили меня задаться вопросом: она неспособна распознавать дружелюбие на лицах людей или их огорчает ее неумение поддерживать общение, смотреть прямо в глаза и бесконечные извинения?

Ответ был найден, когда мы затронули историю ее семьи, и он традиционно возвращал нас к теме влияния отношений, сложившихся в раннем детстве, на формирование мозга. Паулина росла с отцом, который уехал во Вьетнам, когда ей было пять лет, и вернулся беспокойным злым человеком. Я не хочу ни в чем обвинять отца Паулины, поскольку его поведение в ее трактовке соответствовало симптомам посттравматического стрессового расстройства, а происходило это в период, когда ПТСР мало кто понимал, не говоря уже о лечении. Зеркальная система, которая помогает автоматически устанавливать контакт с людьми, не всегда отключается в пылу сражения, чтобы солдат не испытывал никаких эмоций. На самом деле я часто задаю себе вопрос, не состоит ли одна из причин возникновения ПТСР у многих солдат в том, что, несмотря на выброс адреналина во время битвы, их зеркальная система считывает боль всех, кто находится рядом, – как друзей, так и врагов. Эта боль отпечатывается в нервной системе солдата. И когда он отправляется домой, его боль следует за ним.

Жизнь с отцом Паулины была непредсказуемой. Невозможно было предугадать, что на этот раз выведет его из себя; в один вечер это были остатки ужина, в другой – лай соседской собаки или тот факт, что мусорные баки все еще стоят на тротуаре спустя несколько часов после того, как мусор уже вывезли. Когда отец Паулины начинал закипать от гнева, ее мать советовала ей затаиться и не попадаться отцу на глаза. Подобно тому как метеорологи учатся расшифровывать форму облаков, давление воздуха и скорость ветра в поисках признаков приближающейся бури, Паулина тоже училась отыскивать на лице отца первые признаки гнева. Если у него были сдвинуты брови или плотно сжаты губы, Паулина разворачивалась и тихонько убегала в свою комнату. Я хотела понять, не переросло ли за многие годы то, что начиналось как разумная стратегия защиты (способность читать малейшие детали выражения отцовского лица), в гипертрофированное восприятие выражений лиц всех людей и обобщающий вывод о том, что они через одну-две секунды могут разразиться на нее гневом.

Я улыбнулась Паулине и спросила, понимает ли она, что я ей улыбаюсь и рада тому, что она пришла, чтобы рассказать о своих проблемах. Паулина подняла глаза и посмотрела мне прямо в лицо. За пятьдесят минут общения на расстоянии полутора метров от меня это было, пожалуй, впервые, когда Паулина почувствовала себя достаточно комфортно, чтобы взглянуть на меня. Она улыбнулась мне в ответ.

«Простите, – сказала она. (Снова извинения!) – Не думаю, что знаю, как делать это правильно. Психотерапевты, с которыми я встречалась раньше, всегда были настроены очень критично».

Разумеется, я знаю нескольких психиатров, которые соответствуют этому описанию. Но я также подозревала, что Паулина просто не была способна видеть своих психотерапевтов и прочитать доброту на их лицах. Слово «видеть» я использую здесь как в переносном смысле для обозначения умения понять другого человека, так и в буквальном – для обозначения способности смотреть человеку в лицо. До окончания сеанса я еще два раза брала паузу и просила Паулину на минутку взглянуть мне в глаза, что она и делала, одновременно заливаясь краской стыда. Когда я попросила ее об этом в третий раз, она засмеялась. Это был хороший знак и важный первый шаг. Передо мной была не просто женщина, страдающая тревожностью. Передо мной сидела женщина, у которой глубокий страх перед отношениями был запрограммирован на уровне нервной системы. Каждый случай взаимодействия с людьми, вызывавший у нее чувство дискомфорта, только усиливал этот страх. К несчастью для Паулины, у нее ощущение дискомфорта возникало во всех без исключения случаях.

Давайте посмотрим оценки по нейронным путям C.A.R.E. Паулины:

«C» – «спокойствие» (сумма баллов по утверждениям 1–7; максимальная оценка 175 баллов): 82 балла (низкая оценка);

«A» – «принятие» (сумма баллов по утверждениям 5–11; максимальная оценка 175 баллов): 94 балла (низкая оценка);

«R» – «резонанс»: (сумма баллов по утверждениям 12–16; максимальная оценка 125 баллов): 71 балл (средняя оценка);

«E» – «энергия»: (сумма баллов по утверждениям 17–20; максимальная оценка 100 баллов): 54 балла (низкая оценка).

Таблица оценки отношений Паулины по системе C.A.R.E.

В оценке отношений Паулины меня поразили две вещи. Во-первых, только в одном случае отношения имели средний уровень безопасности. Это были отношения Паулины с ее прямолинейной и амбициозной сестрой Морин. Паулина не чувствовала себя абсолютно комфортно в ее обществе, но все же у нее было ощущение, что сестра заботится о ней, и ей нравилось это чувство.

Неудивительно, что Паулину притягивала тихая, спокойная жизнь – без партнера и даже без близких друзей. Любое межличностное взаимодействие вызывало у нее такую тревогу, что длительные отношения просто становились ей в тягость. Паулина выбрала профессию в сфере науки, что соответствовало ее предпочтениям, и на протяжении многих лет проработала научным сотрудником в одной из лабораторий. Ей нравилось делать посев бактерий в чашке с агаровой средой и возвращаться на следующий день, чтобы увидеть, как бактерии развиваются. Здесь не требовалось читать между строк: бактерии либо вырастут, либо нет. Паулина считала эту работу абсолютно понятной и была предана ей, добровольно оставаясь в лаборатории по вечерам, чтобы закончить эксперимент вовремя или навести порядок после длинного рабочего дня. Следовательно, именно в лаборатории Паулина в основном поддерживала контакты с другими людьми.

Самые стабильные рабочие отношения сложились у Паулины с Сэнди, еще одним научным сотрудником, высоко ценившим ее отношение к работе. Кроме того, Паулина часто общалась с секретаршей Лесли, которая была старше нее и работала в лаборатории по другую сторону коридора. Лесли любила проявлять материнскую заботу и давать советы, но Паулина расценивала это как «перебор», поскольку все очень смахивало на критику. Руководитель Паулины, доктор Френч, была достаточно приятной женщиной, но Паулина считала, что с любым человеком, наделенным властью, следует вести себя осторожно. Она очень внимательно следила за доктором Френч и могла предвидеть ее желания и потребности. Время от времени Паулина с любопытством наблюдала за общением доктора Френч и Сэнди. Они вели себя друг с другом непринужденно и порой даже обсуждали выходные.

Единственным человеком со стороны, с которым контактировала Паулина, был ее брат, довольно непростой человек, слишком категоричный и склонный всеми командовать. Хотя Паулина была предана своей семье, ей не нравилось, что, что бы она ни сделала, это неизменно вызывало у брата раздражение.

Вторым открытием в оценке отношений Паулины, поразившем меня, были низкие баллы по всем нейронным путям C.A.R.E. На самом деле оценка нейронного пути резонанса немного превышала остальные, но это говорило лишь о том, насколько озабоченной, покинутой и изнуренной Паулина себя чувствовала. Хотя это еще и обнадеживало, поскольку доказывало, что способность читать других людей у Паулины не отсутствовала полностью, а просто была неравномерно развитой. С одной стороны, Паулина могла изучить другого человека, такого как ее босс, и знать, как угодить ей. С другой – порой видела гнев даже там, где его и в помине не было. В действительности более высокая оценка нейронного пути резонанса была связана с умением считывать других людей. Но Паулина не знала, что делает это неправильно.

Для того чтобы распутать отношенческий узел, в котором оказалась Паулина, ей следовало пройти все этапы программы C.A.R.E. по порядку. При слабых путях спокойствия и принятия люди настолько поглощены своими внутренними страхами и постоянно звучащим сигналом тревоги по поводу отношений, что становятся слишком рассеяными, для того чтобы отчетливо «видеть» других людей. После того как Паулина немного успокоилась и начала больше доверять людям (я считала, что ей особенно подойдет медитация сострадания, о которой шла речь выше), мы занялись нейронным путем резонанса. При удачном стечении обстоятельств эти упражнения должны были улучшить отношения Паулины минимум с несколькими людьми и наполнить ее их благотворной энергией.

Не каждый человек со слабым нейронным путем резонанса считает, что во всех людях, с которыми он встречается, заложена мина. Возьмем в качестве примера моего друга Дэна, который легко выходит из себя. Когда кто-то ведет себя с ним отстраненно или отвлекается, он убежден, что этот человек намеренно пытается его обидеть, и набрасывается на него. Или, скажем, Дарси, полагающая (с удовольствием и гордостью), что подчиненные и члены семьи испытывают перед ней благоговейный трепет. Из-за этой иллюзии у нее случился настоящий шок, когда ее не повысили по службе, а муж пригрозил бросить, сказав, что понятия не имеет, о чем она думает и что чувствует.