Друзья в фашистской Испании

Марк Рич — человек хладнокровный и скрытный. Как и всякий хороший трейдер, он умеет контролировать свои чувства. Он держит эмоции при себе и не проявляет чрезмерного энтузиазма, но об Испании он говорит, как подросток о своей первой любви. Испанию он полюбил с первого взгляда, там он чувствует себя в своей стихии. Ему по-настоящему нравится испанский стиль жизни, оказавший влияние на его собственный образ жизни. Ему нравится завтракать в полдень и ужинать поздно вечером. «Я так люблю Испанию, что сам стал испанцем, — говорит он мне, сидя в шале в Санкт-Морице. — Это поразительная страна. Там и пустыни, и горы, и зеленые равнины, и море вокруг, и музыка, и искусство, и все на свете!»

Изрядную часть зимы он проводит на лыжных склонах Санкт-Морица, а летом часто летает на свою виллу в Марбелье. Роскошную виллу в мавританском стиле, которая обошлась ему в $9,5 млн, построил ученик знаменитого американского архитектора Фрэнка Ллойда Райта. В ясные дни оттуда виден марокканский берег. Именно в Испании он влюбился в свою будущую жену Дениз; две из трех его дочерей родились там. Дениз Рич сказала мне как-то, что самое счастливое время она провела в Мадриде. В их семье до сих пор говорят по-испански. «Когда мы уехали из Испании, я не хотел, чтобы дочки забыли язык, так что мы продолжали говорить по-испански», — поясняет Рич. Домашний персонал у него по-прежнему испаноязычный.

В швейцарском офисе Рича висит картина испанского художника Антонио Куироса (1912–1984). Она украшала первую съемную квартиру Рича в Мадриде и так ему понравилась, что Марк ее купил. Квартира эта была в Torre de Madrid — самом высоком тогда здании в Европе. Офис Philipp Brothers был в том же здании. Рич снял квартиру в этом доме, чтобы не тратить время на дорогу и иметь возможность в любой момент прийти в офис, если будет нужда.

«Мы работали очень, очень много. Трудоспособность у Марка просто поразительная, — вспоминает Урсула Санто-Доминго. Она впервые встретилась с ним 45 лет назад, когда пришла по его объявлению о вакансии секретаря. — Он пригласил меня на собеседование в субботу. В офисе было пусто. Ни одной живой души, кроме Марка Рича. Потом я узнала, что он постоянно работает по субботам, да и по воскресеньям тоже. Он думает о бизнесе 24 часа в сутки».

15-часовой рабочий день — с семи утра и до десяти вечера — был скорее правилом, чем исключением. Сотрудников, приходивших на работу к половине девятого, Рич в шутку приветствовал небрежным «добрый вечер».

В 1964 г. жить в Испании было очень интересно. В 1939 г. победу в гражданской войне одержал фашистский режим во главе с генералиссимусом Франсиско Франко, железной рукой управлявшим страной. Испания долго находилась в политической и экономический изоляции, лишь в 1955 г. сумев вступить в ООН. Во времена холодной войны стратегическое значение Пиренейского полуострова возросло из-за близости к Гибралтарскому проливу. В 1960-х гг. неожиданно начался экономический бум, превративший Испанию из преимущественно аграрной страны в открытое, современное индустриальное общество. «Испанское чудо» произошло благодаря радикальной либерализации экономики и мощным государственным вливаниям в инфраструктуру. Технократы выдавили «старую гвардию» фалангистов из правительства.

Одним из таких технократов был Альфредо Сантос Бланко, 40-летний преподаватель экономики, работавший в министерстве промышленности. Он стал одним из важнейших контактов Рича, его «отмычкой» ко всем дверям. «Благодаря дружбе с Альфредо я сумел завести разнообразные знакомства», — говорит Рич. Когда они впервые встретились, Сантос Бланко был президентом Minas de Almad?n y Arrayanes — государственных шахт по добыче киновари (ртутной руды), с которыми Рич уже вел дела прежде. Возле города Альмаден находятся крупнейшие в мире запасы киновари, которые разрабатывают со времен античности, добывая ртуть. В XVI–XVII вв. концессией на разработку альмаденских шахт владели Фуггеры — знаменитое семейство немецких банкиров и торговцев. Сегодня эти шахты выработаны полностью. Сантос Бланко, как мы увидим в следующей главе, сыграл важнейшую роль в карьере Рича: без его помощи Марк не смог бы столь быстро добиться таких успехов.

Дружба между бизнесменом-евреем и ревностным католиком-профессором — один из парадоксов жизни Марка Рича. И конечно, удивляет, что он так влюбился во франкистскую Испанию. Франсиско Франко одержал победу в Гражданской войне во многом благодаря помощи нацистской Германии. И хотя официально Испания не участвовала во Второй мировой войне, она откровенно симпатизировала гитлеровскому национал-социализму, а немецкие подводные лодки и самолеты люфтваффе пополняли в Испании свои запасы. Франко объявил себя другом арабской нации, он не признал Израиль и не пожелал устанавливать с ним дипломатические отношения. В 1974 г. он позволил Национальному фронту освобождения Палестины (НФОП) открыть представительство в Мадриде. Испания признала Израиль лишь в 1986 г.

Рич поддерживал тесные связи с Израилем, но политика Франко его явно не смущала. «Марку на это было наплевать, — сказал мне один испанец, работавший с Ричем в те времена. — Политика его не интересовала — только бизнес и прибыль. Это одна из его сильных сторон». Подобного рода нейтральность можно счесть безнравственной, но она помогла Ричу преуспеть в бизнесе.

В 1960-х гг. Рич, по словам моего испанского знакомого, «добился огромных успехов в нашей стране». Мадридское отделение Philipp Brothers в то время отвечало за развивающиеся (как мы бы их сегодня назвали) рынки. Среди них были Южная Америка, включая Кубу с наложенным на нее эмбарго Соединенных Штатов, и Африканский континент, по которому в конце 1950-х — начале 1960-х гг. прокатилась волна деколонизации. В Африке для бизнеса Рича были особенно интересны Конго, Алжир и Нигерия — страны, богатые природными ресурсами. Средний Восток, не очень интересовавший Philipp Brothers, тоже был в поле зрения мадридского офиса. «Мадрид занимался проблемными регионами», — как сказал один их сотрудник. К таким регионам относились и многие зоны конфликтов, и новые государства с нестабильными структурами власти, и регионы без устоявшихся торговых традиций. Наконец, проблемными регионами считались все страны, обладающие природными ископаемыми. А также страны, которые собирались поднять цену на имевшиеся у них природные ресурсы.