Пять изъянов

Эти доводы основаны на следующих пяти пунктах, поднимающих серьезные вопросы к предъявленному обвинительному заключению. Спустя много лет Джек Куинн перечислит некоторые из этих доводов в петиции президенту Клинтону о помиловании Рича (см. гл. 18).

1. RICO. Дело Рича — первый случай, когда закон RICO «о коррумпированных и находящихся под влиянием организованной преступности организациях» и его конфискационные статьи были применены в деле о «беловоротничковой» преступности, не имевшем ничего общего с мафией, наркоторговлей, похищениями и убийствами. Адвокаты Рича критиковали Руди Джулиани и Сэнди Вайнберга за то, что они превратили довольно простое дело об уклонении от налогов в драконовское уголовное преследование с использованием RICO. «RICO применили как кувалду против Рича», — сказал мне Джек Куинн во время нашего долгого телефонного разговора. Он был руководителем аппарата вице-президента Альберта Гора, а затем стал советником президента Билла Клинтона. Куинн хотел подчеркнуть, что после выдвижения обвинения Ричу Министерство юстиции в дальнейшем оговорило, что конгресс США не намеревался применять статьи RICO или обвинения в мошенничестве с помощью почты и телеграфа для дел об уклонении от налогов.[146] Более того, Министерство юстиции, осознав силу воздействия конфискационных мер RICO, в 1989 г. запретило прокуратуре осуществлять несоразмерные штрафы и конфискации или досудебные ограничения, нарушающие нормальную и законную деятельность.[147]

2. Гражданское, а не уголовное дело. Юристы Рича подчеркивают, что это дело уникально в том смысле, что против компании Рича выдвигались уголовные, а не гражданские обвинения. Все другие подобные дела, говорят они, рассматривались гражданскими судами. По мнению юридической команды Рича, это дело по своей сути являлось спором об урегулировании контролируемых цен и налогов. Ни одна американская нефтедобывающая компания, настаивавшая на взаимоувязке своих продаж нефти в США с офшорными нефтяными зарубежными транзакциями, не была подвергнута уголовному преследованию.

3. Министерство энергетики. Юристы Рича утверждают, что в 1985 г. во взаимосвязанном деле Министерство энергетики США признало, что компания Рича должным образом связала внутренние и иностранные транзакции для целей финансовой отчетности. Прокуратура занимала по этому вопросу противоположную позицию и в своем обвинительном заключении оспаривала законность тех же самых транзакций.

4. Анализ профессоров налогового права. Леонард Гармент уполномочил выдающихся профессоров налогового права — Мартина Гинзбурга из Центра права Джорджтаунского университета и Бернарда Уолфмана из Гарвардской юридической школы — провести независимый анализ транзакций, на которых строилось обвинительное заключение. Кроме того, профессора оценили эти транзакции в контексте федеральных налогов на прибыль. За свою работу Гинзбург (муж судьи Верховного суда Рут Бейдер-Гинзбург) и Уолфман получили, соответственно, $66 199 и $30 745. В результате они пришли к поразительному выводу: «во всех рассматриваемых вопросах MRI и AG [Marc Rich + Co.] действовали корректно в отношении налогового режима США; отсутствуют неучтенные обязательства по федеральным налогам на прибыль или дополнительным налогам, относящиеся к транзакциям, изложенным в обновленном обвинительном заключении».[148] В отчете также указано, что доход двух швейцарских компаний был верно определен как «доход иностранного источника» и потому «свободен от налогообложения в США согласно налоговому договору между США и Швейцарией». То, что прокуроры сочли «ложными налоговыми изъятиями», в действительности является «затратами на проданные товары». Согласно выводам двух профессоров налогового права, компания Рича вообще не должна была платить налоги.

5. Иран. До сегодняшнего дня звучат обвинения в том, что Рич лично торговал с врагом. Это обвинение было, по мнению журнала Time, «одним из самых серьезных».[149] Многие часто забывают, что и MRI, и Marc Rich + Co. были швейцарскими компаниями. MRI была «учреждена в надлежащем порядке» по законам Швейцарии в 1978 г. как единоличная дочерняя компания Marc Rich + Co., которая, в свою очередь, была швейцарской компанией, учрежденной по тем же законам в 1974 г. Все время, относящееся к данному делу, MRI и Marc Rich + Co. имели существенную деловую активность в швейцарском Цуге, где находились головные офисы обеих компаний. Такие компании, утверждали юристы Рича, и даже иностранные «дочки» американских компаний однозначно не подпадали под ограничения эмбарго, и потому их торговля с Ираном не являлась преступлением. Как мы видели, это четко оговаривается в указе президента Картера.[150] Ряд компаний позволяли своим «дочкам» торговать с Ираном во время кризиса с заложниками; в списке фирм, вполне законно проигнорировавших иранское эмбарго, можно увидеть даже двух подрядчиков Министерства обороны США.[151]

«Я считаю, что в Южном округе Нью-Йорка неправильно истолковали факты и закон, — заявил „Скуттер“ Либби, давая под присягой показания Комитету по надзору за деятельностью правительственных органов палаты представителей. — Я на основе всех доступных мне доказательств, не считаю этих двух джентльменов [Марка Рича и Пинкуса Грина] виновными в инкриминируемых им преступлениях».[152] Либби, впоследствии помощник президента Джорджа Буша-младшего и руководитель аппарата вице-президента Дика Чейни, представлял интересы Рича в середине и конце 1980-х (но не занимался прошением о помиловании). «Я и сегодня полностью уверен, что в этом деле обвинители построили юридический карточный домик, — заявил Джек Куинн Комитету палаты представителей. — В основе этого дела имеются принципиальные изъяны».[153] Куинн писал президенту Клинтону, что по-прежнему убежден «в невиновности Марка Рича и в возмутительно пристрастном и несправедливом обращении с ним вновь назначенного тогда прокурора США в Нью-Йорке м-ра Джилиани». [так в оригинале. — Прим. авт.].[154]

Конечно, юристы всегда выставляют своих клиентов в самом выгодном свете, и, рассматривая приведенные аргументы, мы должны это учитывать. Но разве неудивительно, что уже много лет эти аргументы попросту игнорируют и журналисты, и публика, и, что самое печальное, система юриспруденции (см. гл. 13). Возможно, дело в том, что все мнения уже давно сформированы. Рич повсеместно считается величайшим налоговым мошенником в истории Соединенных Штатов, а остальные точки зрения неполиткорректны. Журналисты и комментаторы, уж не знаю почему, прилагательные «предполагаемый», «обвиняемый» и т. п. обычно опускают «за ненадобностью».

Героями 1970-х и 1980-х гг. были борцы с организованной и «беловоротничковой» преступностью. Популярная пресса славила Руди Джулиани как современного Элиота Несса — чикагского борца с мафией, сумевшего одолеть легендарного Аль Капоне. Рич, наоборот, был «плохой парень», который наживался на нефти, когда простые американцы стояли в очередях за бензином. Из-за нефтяного бума потребители столкнулись с рекордным ростом цен, а главный деловой партнер Рича аятолла Хомейни держал американцев в заложниках. Опять же, Рич не слишком, мягко говоря, старался завоевать сердца американской публики. И как сказал один нефтетрейдер со стажем, «когда рынки скисают, многие хотят найти козла отпущения».

Еще одна тонкость состояла в том, что Рич был реальный, осязаемый человек, которого можно было выставить на суд общественности. Его компания — в отличие от большинства других нефтяных компаний, открытых акционерных обществ с бесчисленными анонимными акционерами, — носила его имя. Люди вообще склонны подозревать во всех грехах торговцев сырьем, которые ворочают товарами на миллиарды и кладут миллионы себе в карман, имея на вооружении лишь записную книжку, телефон да билет на самолет.