Комиссиям по аудиту нужно быть решительнее

До того как закон Сарбейнса-Оксли вошел в силу, законодательные органы боролись с фальсификацией бухгалтерских документов. Баффетт высказывает свое мнение по этому вопросу.

Кэрол Лумис

Артур Левитт хочет, чтобы в советах директоров лучше, чем сейчас, работали комитеты по аудиту. Он собрал специальную коллегию, которая будет давать рекомендации по поводу этих улучшений, и хочет, чтобы их применяли на практике. Но когда Нью-Йоркская фондовая биржа попросила компании, числящиеся в реестре, прокомментировать эти рекомендации, в ответ прозвучало множество резких заявлений.

Компаниям особенно не понравилось предложение о том, чтобы комитеты по аудиту заранее подготавливали и потом удостоверяли в ежегодном отчете, что внутренние бухгалтерские бумаги соответствуют общепринятым принципам бухгалтерского учета. Некоторые протестующие считают, что из-за этого правила возникнут судебные тяжбы против членов комитета по аудиту. Другие видят путаницу в ролях. В одном из писем говорилось, что внешних аудиторов нанимают лишь для прохождения аттестации.

Схожий протест исходит и от Уоррена Баффетта… который до того, как высказал мнение по этому поводу, горячо аплодировал всей кампании Левитта против искажения бухгалтерских отчетностей. Здесь, однако, Баффетт поспорил с утверждением, что комитет по аудиту, который встречается на несколько часов в год, может свидетельствовать о чем-либо значительном в бухгалтерских отчетностях компании. Вместо этого, сказал он, комитету нужно выяснить то, что знают внешние аудиторы – что «часто не появляется даже (вероятно, специально), когда существуют серьезные недоработки».

Баффетт сказал, что комитет должен обязать аудиторов дать развернутые ответы на три вопроса:

1. Если бы аудитор нес ответственность за подготовку бухгалтерской отчетности компании, сделал бы он это по-другому с материальной или нематериальной точки зрения? Если ответ «да», аудитор должен привести аргументы менеджмента и собственные.

2. Если бы аудитор был инвестором, получил бы он информацию, необходимую для понимания финансовых показателей компании за период, по которому составляется отчет?

3. Следует ли компания тем же самым внутренним аудиторским процедурам, которым следовал бы он, если бы был исполнительным директором? Если нет, в чем различия и почему?

Потом Баффетт сказал – в кавычках, – что ответы аудитора должны быть произнесены в минуты встречи. Суть в том, сказал он, чтобы повесить «денежные обязательства» на аудиторов, и это единственное, что заставит их как следует делать свою работу вместо того, чтобы раболепствовать перед вышестоящим менеджментом.

Журнал Fortune спросил Оливию Киртли, главу Американского института дипломированных общественных бухгалтеров, а также финансового директора корпорации Vermont American, что она думает по поводу идей Баффетта. Он несколько сократил вопросы, сказала Оливия, но они были «в духе» того, что собственный комитет по аудиту AICPA спрашивает у внешних аудиторов.

То, что клиенты ее фирмы по аудиту захотят получить план, который либо заставит их делать работу хорошо или принять финансовую ответственность за ошибки, – сомнительно. С аудиторов сняли почти всю юридическую ответственность за последнее десятилетие, наконец-то установив, что бухгалтерская документация – это ответственность менеджмента, они сами должны стремиться получить помощь от новых законов и добиться располагающего решения верховного суда. В результате количество юридических преследований, с которыми аудиторам приходится сталкиваться, очень сильно снизилось.

Конечно, именно в течение этого десятилетия менеджмент научился использовать все лазейки для того, чтобы соответствовать ожиданиям. Это просто совпадение или отсутствие финансовых последствий сделало аудиторов менее усердными и более уступчивыми? На этот вопрос невозможно ответить. А вот на вопросы Баффетта – можно.

2 августа 1999 года

Автор Кэрол Лумис